VANCOUVER-2010

Размышляя о первых днях олимпийских соревнований в Ванкувере, спецкор "СЭ" пришел к неожиданному выводу: Олимпиаде-2010, на его взгляд, не хватает... привлекательности.

Евгений ДЗИЧКОВСКИЙ
из Уистлера

СУРКУ ПОД ХВОСТ

Встал вчера глубокой ночью. Вышел на балкон. Чувствую - что-то не то. Потом понял: нет дождя.

Канадскую погоду не назовешь очень плохой. Здесь, в Ванкувере и Уистлере, вполне сочинский вариант зимы: то льет, то сыплет, то дует, а иногда и греет. Жить можно, тем более что к слякоти небесной не прибавляется горизонтальный сизый душ из-под колес грузовиков, которые на время Игр хозяева куда-то попрятали. Однако уже в самые первые дни Олимпиады слишком заметным становится главный минус канадских метеозаскоков: влияние погоды на соревнования. Причем не столько на их организацию, как было в случае с перенесенной женской горнолыжной комбинацией и мужским скоростным спуском, сколько на их итоги.

Спасая от влаги и тепла санную трассу, супервайзоры отдали распоряжение прятать ее под тентами. Неуловимо изменившаяся аура саночного спуска бросила на столб несчастного грузинского парня. Длину мужской дистанции после этого ужаса сократили, выдав тем самым уведомление россиянину Альберту Демченко: "Последние четыре года вашей жизни мы своей властью признаем в профессиональном плане малоэффективными. Вы готовились не к тому, не так и не там. С неизменным уважением - Оргкомитет Олимпиады-2010".

Биатлонный триллер получился закрученным еще более хитро. За минуту до старта мужского спринта я с удивлением глядел в официальный прогноз погоды, который распространяют в пресс-центре, то и дело переводя взгляд с листка формата А4 на окно журналистского шатра в Уистлере. В бумаге значилось: "В период проведения гонки возможны осадки в виде дождя - 5 - 10 миллиметров и снега - 2 сантиметра". В окне с детсадовской непосредственностью лупило солнце.

Через несколько секунд окно посерело. Потом почернело. На трассу уходили пятнадцатые - двадцатые номера стартового списка, заливаемые теми самыми миллиметрами влаги. Еще через несколько минут на гонку упал мерзкий снежный кисель, который не в сантиметрах надо было мерить - в человеческих судьбах. Мегалитры пота, килотонны нервов - все в один миг ушло уистлерскому сурку под хвост.

Спустя еще час с небольшим, когда желтые от злости люди потянулись со стадиона, не понимая, зачем они туда приехали, их спины снова принялось щекотать солнце. В этот момент сама проблема, точное ее предсказание и полная невозможность ничего изменить сплелись в голове в какой-то странный клубок не совсем олимпийских мыслей.

Пока ванкуверская Олимпиада производит необычное впечатление. Оставаясь объективно подготовленной и продуманной, она никак не может достичь определенного уровня субъективной привлекательности. По крайней мере в наших журналистских глазах. И дело вовсе не в том, что Россия в первые дни недобрала энное количество медалей.

Мне кажется, нынешние канадские Игры чем-то похожи на североамериканское party. Или же на его голливудскую трактовку. На зеленой травке стоят столы, между ними бродит народ. Общается белозубо, подходит изредка к цветастым тарталеткам, канапе и прочей фаст-снеди. Пестроты много - жрать, извиняюсь, нечего. Правда, обещали барбекю. До сих пор не приносили.

"До сих пор" - ключевые слова. Быть может, все еще изменится, и нас "накормят" до отвала. Но предпосылки к этому не слишком заметны.

ВЕЛИКИЙ ВМЕСТО БЫЧКА

Олимпийский театр начинается вовсе не с вешалки, а с церемонии открытия. Я не был на стадионе BC Place, смотрел шоу по телевизору. Понял не все. Почувствовал - тем более не все.

В Пекине 2008 барабанщиков сорок минут сидели на корточках, не шевелясь, маскируясь и дожидаясь своей оглушительной увертюры. В Ванкувере церемония началась с трюка одного-единственного канадского сноубордиста. Дело вкуса, как это воспринимать. И вопрос настроения - как трактовать. Настроение у меня, вероятно, в пятницу было не очень, поскольку во всем этом действе привиделось желание устроителей сделать в первую очередь "приличненько" и не сильно напрягаться. Китайцы же добивались совсем другого. Они хотели поразить. И поразили. А уж как они при этом напряглись и все ли выжили, можно только догадываться.

С другой стороны, многоцветное и малолюдное действо в Ванкувере тоже кое-чем поразило. Выступлением толстяка в очках, например, улыбчиво рассказывавшего что-то всему миру. Говорят, это был канадский поэт. Не исключаю: поэт на Олимпиаде - не преступление, хотя и вряд ли больше чем поэт. Но напоминал он при этом человека, который у входа в собственную квартиру расписывает гостям, как у него там все внутри классно. Вместо того, чтобы просто приоткрыть дверь и показать.

Идея с двумя олимпийскими огнями, зажженными сначала на стадионе, а потом и в городе, могла быть не всеми понята, не на должном уровне исполнена, технически не отшлифована. Но по крайней мере она у организаторов была, эта идея. А вот вид Уэйна Гретцки, перемещающегося по Ванкуверу в американском автотарантасе (слышал, кстати, что этот фрагмент церемонии открытия некоторые телеканалы в России вообще не транслировали), произвел впечатление акции глубоко бытовой.

Понятно, были обязательства перед спонсорами, следуя которым телевизионщики ни на секунду не выпускали из кадра эмблему на радиаторной решетке пикапа, произведенного, судя по всему, для перевозки бычков. Но зачем было держать в том же кадре четыре морды, заполнивших собой внутреннее пространство автомобильного салона в целях, как я понимаю, безопасности мистера Гретцки и олимпийского факела? Без них никак нельзя? Разумеется! Но было ли в абсолютной гармонии этих кувшинных "фейсов" с рубленым обликом тарантаса хоть что-то олимпийское и праздничное?

HAVE A NICE DAY

От гламура - к контенту.

Приходишь на биатлонный стадион. С первых метров понимаешь, что это не Европа с ее коричным запахом на каждом углу, с тирольскими перьями на шляпах, с пепельницами, наконец, а не просто с великанскими пластиковыми урнами для дистиллированных негорючих отходов. Ну и черт с ним, не в Европу ехали, в конце концов. Проход на трибуны есть? Волонтеры стоят? Старт дали? Нормально. Так, где там наши? Ага, бегут. Выиграли, не выиграли? Ух ты! Как - всё? Уже на выход? А поцеловать?

Вот именно этого "поцеловать" в Ванкувере и не хватает, несмотря на тысячи улыбок в день. А также неисчислимые "How are you, sir?" и "Have a nice day".

Роскошен тот праздник, где для тебя делают все и добавляют сверху еще чуть-чуть, малую щепоть собственной души - той самой, что в Китае измерялась жменями. В Канаде душа кажется временно спрятанной в ячейку-локкер. Не до нее сейчас, и так мороки много. Но, может быть, - пока спрятана?

Отдельная песня - транспорт и дороги. От Адлера до Красной поляны 59 километров. Наши почесали затылок или какое-то другое место, отвечающее за мыслительные процессы, и кинулись рубить скалы, стелить рельсы. "Железкой" - оно сподручнее будет. И надежнее.

От Ванкувера до Уистлера - 130 километров. В качестве транспортной ленты - асфальт, средства передвижения - автобусы. Пересадок от арены до арены бывает три, а бывает и пять. То и дело встречаем в горах красноглазых равнинных коллег: встали в начале шестого - добрались к одиннадцати. Природа местных гор осталась нетронутой, мобильность частников ограничили, пробок нет. Но нет и ощущения удобства, как нет, говорят, послевкусия от штампованной стряпни в олимпийской деревне.

Автобусы, перевозящие прессу и зрителей, склонны хандрить, их моторы - закипать, а драйверы - возмущаться по этому поводу. Я спрашивал у знакомого, не орала ли женщина-водитель, минут пятнадцать проветривавшая капот своего транспортного средства прямо на дороге: "Будь проклят тот день, когда я села за баранку этого пылесоса?" "Нет, - был ответ. - Но бормотала что-то яростно". Другие пепелацы, поменьше, развозящие народ внутри горных олимпийских объектов, арендованы, вероятно, у канадских школ. Они не кипят, потому что управляются парой рычагов, как подъемный кран. Но при этом все время кажется, что спереди вот-вот скажут: "Пока не передадите за проезд, никуда не поедем" - и включат "Радио Шансон".

Мелочи. Местами забавные, местами - занудные. И в обоих случаях отвечающие за настроение.

"ЕГО ФАМИЛИЯ БЫКОВ, ДЭДДИ?"

Однако что ж мы все о грустном? Совершенно точно знаю, что мне в Канаде вообще и на Олимпиаде в частности безумно нравится. Чего я не ожидал здесь увидеть в таких объемах и в такой трактовке. И что формирует настроение в еще большей степени, нежели маршрутки с пепельницами.

Это отношение канадцев к хоккею и подача их предстоящей битвы с россиянами.

Телевизор пестрит сюжетами на эту тему. Вчера смотрел один такой. Некий ветеран - возможно, известный кому-то, но не мне с моим уровнем хоккейной осведомленности, - сидит за столом с сынишкой. Оба в огненных свитерах с кленовым листом, разглядывают старые семейные фотоальбомы и какие-то хоккейные энциклопедии.

- Кто главный тренер у русских, дэдди? - спрашивает пацан. - Его фамилия Быков?

- Быков, парень, - отвечает кряжистый папаша, покачивая головой. - А еще за них играли Ларионов, Макаров, Фетисов, Крутов, Константинов...

Глаза у хлопца наполняются тревогой, бровки встают домиком:

- Это была настоящая машина! Они громили всех подряд!

Покачивания папашиной головы становятся совсем уж трагическими, как у ветерана "Нормандии-Неман" в моменты его самых лучших воспоминаний. В то же время и ребенок округлил свои трогательные гляделки по максимуму. Сцена достигает апогея.

Вдруг уголок ветеранского рта трогает чуть заметная и бесконечно добрая улыбка:

- Разве что мы иногда у них выигрывали...

Сын облегченно откидывается на стуле и глядит на отца-рубаку глазами, полными любви. На экране телевизора у них за спиной показывают кадры Суперсерии 1972 года...

Мне даже страшно представить, что будет, если хоккейная сборная России - нет, не выиграет Олимпиаду, а просто ни разу не сыграет с канадцами в Ванкувере. Мы обломаем кайф целой нации, глубоко больной, пораженной хоккеем и ждущей встречи с русскими, как ждет вожделенной "откидки" истомленный туруханский зэк. И себе, конечно, все обломаем.

...А еще мне приятно встретить здесь наших болельщиков. Их немного, что плохо, и их легко узнать по красно-белому дресс-коду, что хорошо. Океан стал слишком серьезным препятствием. Не то ходили бы нынче толпы под окнами по главной улице Уистлера, колобродили бы, названия "Спартака" и ЦСКА канадцам в уши вкладывали бы...

Каким осточертевшим все это кажется иной раз в России или ближней Европе. И как здесь этого всего сейчас не хватает!