"В Пхенчхан Ан поедет только за медалью"
В ближайшие дни в нашей стране пройдет сразу два крупных турнира, связанных с бегом на коньках. 22 – 24 января в Сочи состоится чемпионат Европы по шорт-треку, а 11 – 14 февраля Коломна примет мировое первенство по конькобежному спорту на отдельных дистанциях. В преддверии этих событий обозреватель "СЭ" встретился с главой союза конькобежцев.
АМБИЦИИ ВАЖНЕЕ ДЕНЕГ
– Перед Олимпиадой в Сочи сразу несколько крупных бизнесменов возглавили спортивные федерации. Одни уже покинули свой пост, другим никак не удается добиться результата. Зато вы, похоже, нашли себя на этом поприще.
– Знаете, во время сочинских Игр мы все эмоционально выгорели – и спортсмены, и тренеры, и функционеры. После их окончания перед многими встал вопрос: то ли продолжать работу, то ли брать паузу, то ли вообще заканчивать со спортом. Что касается меня, то я решил остаться, к этому подтолкнула определенная неудовлетворенность. Хотя результат в совокупности мы показали очень неплохой. В шорт-треке он оказался просто феноменальным, а вот в коньках можно было рассчитывать на большее. Но – не повезло, и в душе остался осадок. Он-то и стал тем внутренним стимулом, что заставил идти дальше.
– Как вы вообще оказались во главе Союза конькобежцев России?
– Стоял конец 2009 года, на носу была Олимпиада в Ванкувере. Вдалеке же маячили сочинские Игры. Именно в этот момент я и получил предложение, которое показалось мне интересным. Это был серьезный вызов, и я решил попробовать.
– До этого вы никогда не имели отношения к конькам. Спортивной федерацией можно руководить как обычной фирмой?
– Своя специфика существует в любой сфере. Однако все всегда зависит от людей. Не случайно именно работа с кадрами является ключевым фактором успеха. Президент федерации – это же административная позиция. Он должен организовать процесс, подобрать сотрудников, предоставить им все необходимое для работы, мотивировать и контролировать их. С этой точки зрения спорт не сильно отличается от бизнеса. Дело было для меня новое, и первые 2,5 – 3 года я практически не вылезал из офиса СКР, находился там с утра и до вечера. В своей компании почти не появлялся... Нужно было вникнуть во все вопросы, подобрать людей, наладить работу. За прошедшее время удалось создать команду, которая может сама вести все текущие дела. Теперь мое ежедневное присутствие в офисе не требуется, хотя для подчиненных я всегда доступен в онлайн-режиме.
– Вы угадали с главными тренерами обеих сборных – Себастьяном Кросом в шорт-треке и Константином Полтавцом в коньках. Это просто удача или та самая кадровая политика, о которой вы упомянули?
– С тренерами нам действительно очень повезло. Переговорами с потенциальными кандидатами на должность главного тренера по конькам я занялся еще в Ванкувере, во время Олимпийских игр. Все понимали, что в новом олимпийском цикле зимним видам спорта в России будет уделяться огромное внимание – появятся и финансы, и другие возможности. Это давало нам преимущество над конкурентами... Но все равно – без везения ничего бы не получилось. Например, именно в этот момент у Кости Полтавца появилась возможность работать за пределами Голландии.
Вариант с Кросом – тоже большая удача. Олимпийский цикл был уже в самом разгаре, когда назрела необходимость замены главного тренера российской сборной по шорт-треку... Уговорить Себастьяна, который в этот момент работал наставником женской команды Канады, было непросто. К счастью, у него имелись свои мотивы перебраться в Европу.
Вообще, чтобы собрать правильных людей в одном месте и направить в требуемом направлении, их надо уметь убеждать и мотивировать. У всех свои эмоции, интересы и амбиции. Человека следует убедить, что именно здесь он может получить то, что ему нужно. Для этого надо понять, что ему необходимо, и внятно объяснить, что необходимо тебе. При этом деньги играют далеко не главную роль. Реализация внутренних желаний и амбиций всегда превалирует над прямой материальной заинтересованностью. Тем более в нашем виде спорта, где зарплаты совсем не заоблачные.
– Тренер из-за рубежа – это всегда большой риск. Какими качествами должен обладать специалист, чтобы его приглашение оправдало себя?
– На мой взгляд, для тренера чрезвычайно важно свободное владение русским языком. К сожалению, это трудноисполнимое условие. Кросс русским языком не владеет, но тут нам опять повезло. Его подруга – тренер из Польши, говорит на русском в совершенстве и сейчас работает с нашей женской командой. Это решает проблему, хотя, конечно, не в полной мере. Не буду скрывать – наличие языкового барьера серьезно снижает потенциал тренера. Большая часть его возможностей остается просто неиспользованной. К сожалению, специалистов уровня Кросса в нашей стране пока нет. Думаю, что Андрей Максимов, который третий год работает вместе с Себастьяном, в перспективе сможет претендовать на должность главного тренера. Но пока это время еще не пришло.
ВОЗВРАЩЕНИЕ СКОБРЕВА НЕВОЗМОЖНО
– Константин Полтавец производит очень сильное впечатление своей увлеченностью коньками. Что вас подкупило при личной встрече?
– Как раз это и подкупило. Было видно, что это необычайно эрудированный человек, который осведомлен о всех новейших тенденциях не только в коньках, но и в других видах спорта. Он имел опыт работы с лучшими скороходами мира – это очень серьезный бэкграунд. При этом Полтавец говорит на русском языке и великолепно понимает менталитет наших спортсменов. К тому же он отличается уникальной работоспособностью. Все эти годы Костя работает в режиме, который мне тяжело даже представить. Спит по пять часов в день, все остальное время посвящает работе. Настоящий iron man! Не зря он профессионально занимался триатлоном. В общем, у меня не было ни тени сомнений – это тот, кто нам нужно. И хотя у Полтавца хватало предложений из разных стран – за ним давно охотились представители Японии и Казахстана – мы его не упустили…
– Весной было принято достаточно непростое решение об уходе из сборной итальянского специалиста Маурицио Маркетто. Два медведя в одной берлоге не уживаются?
– Они никогда и не жили в этой берлоге. Изначально было понятно, что вместе два этих человека работать не смогут. Маурицио – тоже фанатик, который живет исключительно коньками. Просто его время закончилось.
– С Маркетто связано имя Ивана Скобрева. Сразу после сочинских Игр вы заявили, что выступление этого конькобежца стало самым большим разочарованием. Речь идет только о спорте или о человеческих качествах тоже?
– Во-первых, я бы не стал связывать медали Ивана, завоеванные на Олимпиаде в Ванкувере, исключительно с Маркетто. Это заслуга прежде всего самого Скобрева – очень талантливого спортсмена с огромным потенциалом. В свое время его взяли в Италию в качестве одного из спарринг-партнеров для Энрико Фабриса. Тот нацеливался на олимпийское золото, а руководил его подготовкой как раз Маркетто. Но получилось так, что в Ванкувере Фабрис остался вообще без медалей, а Скобрев стал двукратным призером.
Что касается выступления Скобрева в Сочи, скажу так: если бы он по-настоящему хотел стать призером Олимпиады, он бы стал им. Но для этого надо было чем-то жертвовать. Все эти годы после Ванкувера Иван был лицом конькобежного спорта в России. Благодаря ему люди не забыли, что такой вид спорта вообще существует. К сожалению, совмещать публичную миссию с подготовкой к Олимпиаде на протяжении долгого времени невозможно... Мы просили Скобрева хотя бы в последний год-полтора перед Играми бросить все и сконцентрироваться на коньках. Но он нас не услышал. Свою роль тут сыграл и чемпионат мира, который прошел в Сочи за год до Олимпиады. Иван без особого труда завоевал там две бронзовые медали и решил, что в таком же режиме сможет сделать это и на Играх.
– Официально Скобрев из спорта не уходил. Он еще может вернуться в сборную?
– Думаю, это нереально. После Сочи Иван стал заниматься совершенно другим: сначала начался один проект, потом – другой. Команда тем временем ушла далеко вперед, там уже другие скорости и другие нагрузки. Чтобы вернуть былую форму, придется потратить колоссальное количество времени и усилий. А самое главное – ради чего? Если бы предстоящая Олимпиада снова была в России... Сейчас же у него просто нет стимулов.
– В последнее время российские конькобежцы добиваются одного успеха за другим. На что может претендовать команда на Играх в Пхенчхане?
– Сейчас у нас сложилась хорошая сборная. В ней есть звезды мирового уровня – такие как двукратный чемпион и рекордсмен мира Павел Кулижников, двукратный чемпион мира Денис Юсков, призеры Олимпиады в Сочи Ольга Фаткулина, Ольга Граф, Екатерина Шихова. Есть и талантливая молодежь, и юниоры. Потенциал у команды высокий, но как мы сможем реализовать его – покажут Игры. В Сочи на дистанции 1500 метров все прочили медаль Денису Юскову если не золотую, то серебряную или бронзовую – точно. Однако тогда он остался лишь четвертым. Я это к тому, что прогнозы – уж очень неблагодарное дело.
ВРАЧИ ОТГОВАРИВАЛИ ОТ ПРИГЛАШЕНИЯ АНА
– Не могу не спросить по поводу другого яркого имени – шорт-трекиста Виктора Ана. Почему все-таки именно он оказался в российской сборной?
– Переезд Ана в нашу страну имеет длинную предысторию, которой сопутствовала целая цепочка счастливых случайностей. Его история – просто fairy taile, голливудская сказка. Только не вымышленная, а самая что ни на есть настоящая. Виктор – легенда шорт-трека как мирового, так и корейского. Трехкратный олимпийский чемпион, многократный чемпион мира, он имел огромное количество фанатов по всей Корее. Потом – раз! – и тяжелейшая травма, несколько операций. Ан пытался восстановиться, но не смог пробиться в национальную команду. Больше того, клуб, в котором он тренировался, собирались закрыть. Ему элементарно негде было тренироваться. Он мог стать преподавателем в институте, но посчитал, что еще не сказал последнего слова в спорте. И тогда написал мне письмо. Ну не сам написал – это сделал его дядя, который неплохо владеет английским.
– И вы вот так с ходу заинтересовались?
– А почему нет? К нам не каждый день обращаются трехкратные олимпийские чемпионы. Тем более в канун домашних Игр... В письме Ан рассказывал о своей ситуации и выражал желание тренироваться вместе с нашей сборной. Возможность выступления за Россию была прописана очень осторожно – дескать, такой вариант не исключается. Понятно, что главной проблемой являлось физическое состояние спортсмена. Надо было понять, насколько все серьезно. Я пригласил его в Россию, оплатил дорогу и проживание. Поговорил, провел медицинское обследование...
– Слышал, врачи долго отговаривали вас от этой затеи.
– Они сразу сказали: после такого количества операций, с такими суставами выступление на Олимпиаде в Сочи кажется авантюрой. Да я и сам отлично понимал степень риска. После всего пережитого Ан находился, мягко говоря, не в самой хорошей форме. Я имею в виду как физические кондиции, так и общее состояние здоровья. К тому моменту он не выступал на международных соревнованиях уже четыре года. Для шорт-трека это огромный перерыв!
– Что же все-таки решило вопрос в пользу Ана?
– Для меня прежде всего было важно понять его внутреннюю мотивацию. Чего хочет этот человек? В процессе разговора стало ясно – он приехал в Россию не на заработки. Основной его движущей силой было невероятное желание спустя восемь лет вновь подняться на олимпийский подиум в качестве победителя. С предложением принять российское гражданство и выступать за нашу сборную обращались и другие зарубежные топ-спортсмены. Особенно после того, как мы объявили о приходе Ана. Но там вопрос упирался исключительно в деньги: заработал, выступил и – обратно домой. Такие предложения мы сразу отметали.
С Виктором было все по-другому. Южная Корея не допускает возможность двойного гражданства для мужчин. Ану, чтобы получить российский паспорт, нужно было отказаться от корейского. Таким образом, он был готов поставить на карту все. Учитывая это, а также принимая во внимание его талант и колоссальный опыт, мы вместе с министром спорта Виталием Мутко решили попробовать.
ПОЖАР ЕЩЕ ТОЛЬКО РАЗГОРАЕТСЯ
– Сейчас натурализацией иностранных спортсменов в России никого не удивишь. В тот момент с точки зрения организации это была сложная процедура?
– Трудности были, хотя в законе о гражданстве РФ имеется специальный пункт, который оговаривает ускоренную процедуру для заслуженных людей – в том числе и спортсменов. Нас поддержал Виталий Мутко, а также представители президентской администрации. Мы написали немало писем, бумажных вопросов вообще было много... В итоге вся процедура заняла около семи месяцев. Мы хотели все сделать так, чтобы избежать утечки информации – не хотелось преждевременной шумихи. Гражданство-то оформлялось исчезнувшей спортивной суперзвезде: было бы не очень приятно, если бы что-то пошло не так.
Однако СМИ разведали о нашей затее достаточно быстро, мы еще никаких бумаг получить не успели. В декабре 2011 года, когда Виктор получил российский паспорт, я попросил его принять участие в чемпионате страны. Ан не смог выйти в финал ни в одном виде программы, и за спиной сразу пошли шепотки: мол, привезли гастарбайтера, который у наших ребят только место в сборной забирает. Все это создавало дополнительное напряжение. В следующем сезоне, когда Ан начал набирать форму и побеждать на этапах Кубка мира, стал лидером команды, эти вопросы отпали. Однако с этого момента лично для меня, как и для всех, кто работал с ним, каждый старт Виктора превращался в сумасшедший стресс. Любое, самое невинное падение, коих в шорт-треке великое множество, могло поставить на наших олимпийских планах жирный крест.
– Нынешний сезон Ан пропускает, но намерен выступить на Олимпиаде-2018 в Пхенчхане. Вы верите, что с учетом всего сказанного выше, это возможно?
– Сейчас никто не сможет ответить на вопрос, будет ли Ан выступать в Корее. То, что он выйдет на лед в следующем сезоне, – это однозначно. На Игры же он поедет, если поймет, что способен биться за медаль. Просто быть там статистом ему неинтересно. Нам Виктор реально нужен – как минимум в эстафете. Для выступления в команде требуется четыре человека, и хотя смена у нас растет, с комплектованием иногда возникают проблемы. В нынешнем сезоне, скажем, Ан не выступает, а Владимир Григорьев сломал ключицу – и все, эстафета резко просела.
Кроме того, это было бы красиво: этнический кореец Ан возвращается для выступлений на исторической родине. Самое тяжелое – найти для себя внутреннюю мотивацию. Когда у человека восемь олимпийских медалей, из которых шесть – золотые, что заставит его начать новый цикл? Виктор такую мотивацию нашел: если он выиграет в Корее, то окажется самым титулованным представителем зимних видов спорта в мире. А для шорт-трека это вообще станет достижением, превзойти которое будет практически невозможно.
– Получается, Ан может стать таким же спортивным долгожителем, каким в фигурном катании является, например, Евгений Плющенко?
– Я считаю, что Виктор имеет для российского шорт-трека особое значение. Ибо в отличии от фигурного катания об этом виде спорта в нашей стране еще недавно толком никто не знал. Его вкус распробовали только на Играх в Сочи как раз благодаря Ану, и сейчас появилось немало желающих заниматься шорт-треком. Проблема только в том, что делать это практически негде: почти все крытые катки заняты хоккеистами или фигуристами. Вклиниться туда невозможно. Мне звонят люди, спрашивают, где можно заняться шорт-треком. Ответить им мне нечего. Хотя это потрясающий вид спорта – очень зрелищный, азартный и легко понятный даже для неподготовленной аудитории.
– Положительная динамика в российском шорт-треке уже стала необратимой?
– Огонь уже занялся, но это еще не пожар. Пламя нужно постоянно поддерживать. Через несколько дней в Сочи пройдет чемпионат Европы по шорт-треку, который может сыграть серьезную роль в популяризации этого вида спорта. Надеюсь, дорогу на трибуны найдет большое количество болельщиков. По крайней мере так было не только на прошлогоднем чемпионате мира в Москве, но и на первенстве страны в Рыбинске. То же самое можно сказать и о конькобежном чемпионате мира на отдельных дистанциях, который пройдет в феврале в Коломне. Ведь без зрителей даже такой серьезный турнир многое потеряет.
Владимир РАУШ
