Серебряный призер Афин в весе до 94 кг Хаджимурат Аккаев был вынужден довольствоваться бронзой в Пекине. По мнению штангиста, ключевой стала ошибка тренеров, заказавших слишком низкий начальный вес.

Слава МАЛАМУД

из Пекина

     Хаджимурат Аккаев (пожалуй, самый интеллигентный тяжелоатлет в мире) увлекается философией и может, не напрягая память, цитировать классиков. Закончив свои выступления, он высказал максиму: "Величайшая победа - это победа над самим собой". А когда выступления закончили остальные, перед Аккаевым более актуально встал вопрос: "Кто виноват?" И ответ он на него нашел - тренеры.

     Что же произошло вчера в сопртзале Пекинского университета аэронавтики и астронавтики? Много чего, но начнем с главного. Аккаев, один из фаворитов, с начальным заказанным весом 390 кг, попал в группу B, соревновавшуюся днем. Потом Аккаев назвал эту сумму смешной и сказал, что не считает ее за нормальный вес с юниорских времен. Почему же тренеры российской сборной решили отправить его в группу к эквадорцу, двум молдаванинам и представителю государства Маврикий? Аккаев считает, что в него не верили, потому что он не выступал в международных соревнованиях уже четыре года. Если действительно не верили, то, видимо, зря.

     Хаджимурат вышел к начальному весу в рывке (178 кг), когда все его собратья по "второму эшелону" уже отпыхтели (маврикиец замахнулся на 130, но это было выше его сил). И этот вес, и два следующих, вплоть до 185 кг, он поднял без малейших усилий, но со взрывными эмоциями. Россиянин громко кричал, держа штангу над головой, а бросал ее на помост с немного брезгливым видом, как тушу только что задушенного барса.

     В толчке сцена повторилась: 212, 215 и, наконец, 217 - четко, мощно, авторитетно. Покончив, наконец, свои дела со штангой, Аккаев упал на колени, опять сотряс воздух арены криком, немного поколотил помост кулаками, а потом его поцеловал. Но 402 кг в сумме - не маловато ли будет?

     Ответ должна была дать вечерняя сессия, где ждали фавориты - казахстанский вундеркинд Илья Ильин и поляк Шимон Колецки, рекордсмен мира в толчке. Другого россиянина, действующего чемпиона мира Романа Константинова в эту категорию записать было трудно из-за незалеченной травмы спины. Аккаев свои шансы расценил оптимистично, и ничто в его словах не предвещало той бури, которая грянула позже.

     - Почему вы заявили такой низкий начальный вес? - спросил я Аккаева после окончания дневной сессии.

     - Дело в том, что именно этот вес я заказал на предолимпийских соревнованиях. Не думаю, что это был просчет тренеров. Разницы нет - слабейшие или сильнейшие у меня соперники. Лишь бы был результат.

     - Но вы были лишены возможности вести тактическую борьбу с главными соперниками. Фактически, пришлось действовать наугад.

     - Да, это как раз единственный минус. Моим соперникам будет известен мой результат наперед, а там есть довольно перспективные ребята. Но ничего, будем молиться, что этих килограммов хватит для победы.

     Все это, повторяюсь, было сказано днем, до того, как на помост вышли Ильин и Колецки. Аккаев выглядел умиротворенным, говорил правильные слова. Даже поведал о том, что на разминке не смог толкнуть 207 кг и потому остановился в итоге на сравнительно низком весе. Пока оставались шансы на золото, россиянин старался быть политкорректным, хотя было совершенно ясно, что его удел - не играть в угадайку, а состязаться с сильнейшими.

     Сильнейшие же не подкачали. Ильин, легко рванув 175, имел кое-какие проблемы со 180-ю. Даже показалось, что штангу он так и не зафиксировал, сделав шаг назад за мгновение до того, как бросил ее на помост. Казахстанец, похоже, снова вывихнул свой больной локоть. Судьи, однако, попытку засчитали, и от третьего подхода Ильин отказался. Ведь толкать с больным локтем еще можно, а вот рвать - уже самоубийство.

     - Если бы я сделал третий подход на рывке, то пришлось бы сняться с соревнований, - сказал потом Ильин.

     Колецки рванул только 178, сберегая силы для своей коронной дисципилины - толчка.

     Ну а потом разыгралась великолепная дуэль между поляком и превозмогавшим боль Ильиным. Казахстанец оставил позади Аккаева, подняв со второй попытки 223 кг, потом добавил еще два кило, в блестящем стиле взял вес и чуть не был снесен с ног своим тренером, кинувшемся ему на шею - 406! Колецки был вынужден замахнуться на 228 (его мировой рекорд - 232), что давало бы в сумме 407, но не справился, и огромный казахский контингент на трибунах мгновенно и надолго сошел с ума.

     И вот тогда Аккаев, получив свою бронзу, сказал все, что думал. То есть, сначала он подарил свой букет девушке, державшей поднос с медалями (та покраснела и взяла) и уже потом сказал все, что думал.

     - Вы знаете, как бы это сказать, чтобы не обидеть соперников, - начал Хаджимурат, едва ли не перейдя на шепот. - То, что я оказался в группе B - просчет тренеров. Выступал бы я в группе А, исход был бы совсем другой, в этом нет сомнений.

     - Вы не могли повлиять на решение тренеров?

     - Нет. Я, как солдат - меня посылают на вес, а я иду и поднимаю. Все, что я могу сказать тренеру, - это о своем самочувствии. Оно было великолепное. Я мог поднимать гораздо больше. Но не дали.

     - А почему не дали?

     - Наверное, не верили в меня. Подумали, что я утратил способность выступать на таких соревнованиях.

     В этот момент Ильин, находившийся рядом, наклонился к Аккаеву и что-то ему сказал. По всей видимости, выразил сочувствие.

     - Ничего, - ответил российский штангист. - Все нормально. Чернила высохли.