«Журналисты считали безмедальную серию. Это захлестнуло тренеров и спортсменов». Польховский — о причинах провала на ЧМ-2021
На прошлой неделе Союз биатлонистов России (СБР) объявил о том, что позиция главного тренера сборной стала вакантной. Многоопытный Валерий Польховский покинул свой пост по состоянию здоровья. Специалист был госпитализирован в Поклюке и продолжил лечение в России. Польховский не смог приехать и на тренерский совет в Ханты-Мансийск, поэтому его позиция по ряду ключевых вопросов оставалась неизвестной. В разговоре с «СЭ» Валерий Николаевич расставил точки над i в вопросе выбора места подготовки к чемпионату мира-2021, объяснил, почему у сборной наступил спад на решающем старте сезона, а также высказал свое мнение о важности осеннего отбора и спортивной злости.
За вариант с Поклюкой проголосовали и Каминский, и Шашилов
— Валерий Николаевич, могли бы рассказать, как все-таки принималось решение по выбору места проведения сборов перед ЧМ?
— Я заступил на должность 14 сентября 2020 года. Подготовка уже шла полным ходом. Да, я частично выезжал на сборы, наблюдал за процессом, но, имея богатый опыт в плане организации работы сборных, четко усвоил для себя один момент. Нельзя вмешиваться в работу старших тренеров. Они назначены на свои позиции, получили кредит доверия от руководства СБР и должны выстраивать свою стратегию. И в сентябре менять программу подготовки было бы неправильно. Мне тут же вспоминаются слова Вольфганга Пихлера, которые он сказал мне перед Олимпиадой в Пхенчхане-2018: «Валерий, ты единственный, кто не мешал мне работать в России». Когда мы работали в российской сборной, то моя должность была повыше, чем у него, но мы всегда находили общий язык.
Возвращаясь к прошедшему сезону. Я давал рекомендации старшим тренерам, воспринимать их или нет — это их право. При этом хочу заострить внимание, что ни одно ключевое решение не принималось без согласования с ними. Сначала было обсуждение. Каждый тренер высказывал свою позицию. И только после этого мы приступали к реализации поставленной задачи. Все сроки контрольных тренировок в ноябре были согласованы со старшими тренерами. Нужна такая дата для мужской команды — пожалуйста, для женской — пожалуйста. Все критерии отбора были выполнены. Моя задача заключалась в том, чтобы критерии отбора не нарушались. Мы с тренерами это выдержали.
Если говорить про чемпионат мира. Решение по месту проведения заключительного сбора принималось коллегиально. За вариант с Поклюкой проголосовали и Каминский, и Шашилов. Хочу донести, что это было не мое единоличное решение. Каждый мог высказать свое мнение, но мы решили, что это объективно лучший вариант. С 25 января по 7 февраля вся команда — обслуживающий персонал и спортсмены — жили на стадионе.
— Могли бы пояснить, почему это лучший вариант?
— Мечта любого тренера приехать на место, где будет проходить главный старт сезона. Конкретно в нашем случае — чемпионат мира в Поклюке. У команды была возможность освоить стрельбище, ветровые позиции, чтобы потом не говорить — ветер подул не с той стороны. У нас была возможность проработать это досконально. Изучить каждый поворот, спуск. Сервисная группа в это время могла работать по подбору идеальной смазки. Плюс мы не тратили времени на дорогу, а использовали его на восстановление.
Из-за позднего бронирования у нас не хватало мест на всю команду, но буквально за два дня до заезда мне удалось договориться с организатором, чтобы нам выделили дополнительный номер. Это позволило всем спортсменам жить в горах в трех разных отелях. А весь персонал уезжал вечером в Блед (ближайший город от стадиона в Поклюке). СБР обеспечил нам 20 мест наверху и 20 мест внизу. Это стоило серьезных денег, но все было направлено на комфортную подготовку сборной. За это хочу сказать большое спасибо СБР, а особенно Кате Боярской и Диме Рочеву, которые в течение сезона решали все организационные вопросы. В условиях пандемии это была очень непростая задача.
— Вы приехали в Поклюку и спортсмены на месте стали сомневаться в выборе места?
— Когда мы приехали в Поклюку, то провели общее собрание, где присутствовали все тренеры и спортсмены. Еще раз был задан вопрос: «Всех ли все устраивает?» Ответ был утвердительным. Никто не захотел переместиться вниз, в Блед. Говорили, что 20 км — это тяжелый путь, головная боль и так далее. То есть надо всем признать, что было принято общее решение остаться на высоте. Право выбора, где жить, было у всех.
— То есть была возможность отправить спортсмена вниз на любом этапе?
— Конечно. Мы могли поднять в горы любого врача, сервисмена и опустить туда спортсмена. Но никто не захотел. К тому же на высоте жили норвежцы, чехи, украинцы... Кто-то еще жаловался на то, что долго находился в горах?
— Нет.
— Меня это больше всего удивляет. Когда корабль начал тонуть, после первых неудачных стартов на ЧМ, некоторые побежали с корабля. Виновником стал главный тренер. Я реагировал спокойно. Мне не привыкать брать ответственность на себя. Для меня было самым важным, чтобы ЧМ прошел без скандалов, команда не развалилась. Поэтому я не стал вмешиваться в разборки и рассказывать объективную картину в СМИ. Мне бы хотелось, чтобы спортсмены научились признавать свои ошибки и не вводили в заблуждение руководителей ОКР и Минспорта, а также любителей биатлона в России. А их в нашей стране очень и очень много.
— Когда уже по ходу ЧМ вы прочитали в СМИ, что старшие тренеры хотели бы провести сбор в Антерсельве, какая была ваша реакция?
— Я не придал этому особого значения. Было принято совместное решение летом, а затем подтверждено на месте. Что еще можно обсуждать? Нельзя менять стратегические решения каждые пять минут. Тем более когда это коллегиальное решение.
Личные тренеры, как страусы, прячут голову в песок
— В чем, на ваш взгляд, главные причины неудачного сезона?
— Ковидная ситуация, которая развивалась весной, сказалась на подготовке команды. Кто-то верил, что будет сезон, кто-то не верил. Возможно, не все дорабатывали до конца. Второй момент — недоработка мужской и женской команд в развивающих работах. Это было заметно на первых стартах. Третий момент — пик формы пришелся на этап Кубка мира в Антерсельве. Мы видели там яркое выступление мужской и женской команд. А спад пришелся на чемпионат мира.
— Ранее об этом никто не говорил...
— С нами работает аналитическая группа ЦСП. В Поклюке функциональные показатели спортсменов пошли на спад. В тот момент говорить об этом уже было поздно, надо было найти выход из ситуации. Возможно, тренеры немного поторопились. Надо было более индивидуально и тщательно подводить команду к ЧМ. Каждого биатлониста. Понимаю, что на всех давили публикации СМИ, когда журналисты считали безмедальную серию на этапах Кубка мира: 25, 30 стартов... Это захлестнуло как тренерский состав, так и спортсменов. Все старались от гонки к гонке выдать результат и в итоге выдали его в Италии. А на ЧМ сил уже не хватило.
— Еще один момент, который вызывает непонимание. Из участников чемпионата мира только четыре человека полноценно тренировались под руководством старших тренеров. Остальные работали по планам личных тренеров. Как вы к этому относитесь?
— Действительно, многие готовились по планам личных тренеров. Мне кажется, что мера ответственности за не самое лучшее выступление должна ложиться и на этих специалистов. Почему надо казнить только старшего тренера? Вы, господа, тренировали спортсмена с мая по март. Так давайте разделять ответственность. Где отчеты личных тренеров, с положительными, отрицательными моментами подготовки, выстраиванием перспективы?.. Это напоминает то, как страусы прячут голову в песок. Если бы я мог поехать на тренерский совет, то обязательно бы задал вопросы личным тренерам.
— Как вы относитесь к тому, чтобы снять всех спортсменов с самоподготовки и доверить старшим тренерам?
— Президент СБР Виктор Майгуров вырабатывает стратегию, которая бы привела все сборные команды к единому знаменателю, единой системе. Как он выстроит эту работу — такой и будет результат. Рекомендовать ему что-то неправильно. У него есть опыт как спортсмена высокого уровня, так и руководителя. Думаю, что они подберут схему, которая будет приемлемой для всех и поможет достичь всем более высокого результата.
Выступление обеих сборных — неудовлетворительное
— Тренерский совет признал выступление мужской и женской сборных удовлетворительным. Ваше мнение?
— Мое мнение — неудовлетворительное выступление обеих команд. Чемпионат мира показал положение, в котором мы находимся. Это главный старт, по которому нас все судят. И Минспорта, и ОКР. При этом я уважаю мнение тренерского совета. Если они так решили, то, значит, всех всё устраивает.
— Определенные выводы все-таки были сделаны. Например, Алексей Волков не будет тренером по стрельбе женской сборной. Не стоило дать молодому специалисту еще один шанс?
— Алексей — очень талантливый спортсмен, особенно в части стрелковой подготовки. Он многое изобретал, сам доходил до интересных выводов, мог учиться у более старшего поколения. Но уметь хорошо стрелять самому — это одно. Задача же — донести до каждого спортсмена, чтобы он смог сделать так, как тренер. Возможно, Волкову не хватило опыта. Но как я видел, он вдумчиво работал с девушками. Может быть, та методика, которую он выбрал, не подходила каждому.
В целом я могу сказать, что стрелковая подготовка — это проблема не только основного состава, но и резервной сборной, юниорской команды. Есть программа, которую мы прорабатывали еще весной с Владимиром Барнашовым. Надеюсь, СБР доведет эту историю до конца, программа запустится и нам удастся подтянуть стрелковые результаты на всех уровнях.
— Что это за программа?
— Не будут вдаваться в подробности. Я знаю людей, которые будут привлечены для этой работы в СБР. Надеюсь, у них получится.
— Вам не кажется, что для ряда биатлонистов осенний отбор важнее самого сезона?
— Так оно и есть. В этом сезоне все очень серьезно подводились к контрольным стартам, набирали оптимальную форму. Если отобрался, то поехал на этапы Кубка мира. Нет — практически потерял сезон. Все понимают, что пробиться через российские старты — очень сложная задача. Есть разные методики отбора. За годы работы в сборной у меня были разные истории, связанные с определением состава, но мы всегда находили понимание. Старались варьировать, давая спортсмену несколько возможностей проявить себя и попасть в состав. Критерии отбора — это всегда дискуссионный и сложный вопрос. Он и сейчас стоит на повестке дня. СБР и тренерам сборной необходимо придумать оптимальный вариант, чтобы собрать действительно всех сильнейших на Олимпийские игры.
— У вас есть идея оптимального отбора спортсменов в первую сборную?
— У меня есть свой вариант, но я не буду его озвучивать. Все-таки я уже не влияю на стратегические решения.
Тренеры лучше, чем Губерниев, знают, когда дать шанс молодому спортсмену
— Еще один момент, который раздражает болельщиков. По флеш-интервью порой складывается впечатление, что спортсмены зачастую согласны с 20-30-ми местами в личных гонках. Вас это удивило?
— Не стоит всех стричь под одну гребенку. Но некоторые спортсмены и спортсменки не попадали в такт. Хотя мы проводили с ними беседы, как вести себя со СМИ. У них подписаны контракты, где прописаны все детали. Конечно, каждый вправе сказать то, что он считает нужным, но надо учиться управлять своими эмоциями. Иногда брать ответственность на себя. Повторюсь, в условиях пандемии СБР максимально выполнил все свои обязательства перед спортсменами. Не подумайте, что я заискиваю. Действительно, все наши желания были реализованы.
— Вы не думали о том, чтобы сразу после гонок свои комментарии давали только те спортсмены, кто показал приемлемый результат?
— Тут стоит обратить внимание на другое. Посмотрите, как хоккеисты или футболисты уверенно ведут себя в микст-зоне. Вышли, быстро ответили на все вопросы и дальше пошли по своим делам. Наши же ребята не имеют такого опыта, немного увлекаются, а профессиональные журналисты задают острые вопросы, которые могут спровоцировать какую-то громкую историю. Я всех понимаю в этой ситуации. Биатлону важно, чтобы его показывали на федеральном телевидении, тем более в прайм-тайм. Это позволяет привлекать спонсоров, а дополнительное финансирование — очень важный элемент работы федерации. Журналистам же важно получить ту или иную сенсацию.
— Спортсмены не жаловались вам на Дмитрия Губерниева?
— У кого были напряженные отношения с Дмитрием, я лично их подвел к комментатору. Они поговорили, нашли общий язык, убрали обиды. Пошла нормальная работа.
— Речь про Бабикова?
— Нет. Говорю про Павлову, Кайшеву, отчасти про Логинова.
— Лично вас устраивает работа Губерниева?
— С Губерниевым мы последний раз общались в декабре. Нашли понимание. Он сильный комментатор, но бывает, что он рекомендует что-то тренерам, высказывает свою позицию, которая популярна на данный момент. Например, давайте сделаем омоложение команды. Поверьте, тренеры лучше знают, когда дать шанс молодому спортсмену проявить себя. Привезти биатлониста на этап Кубка мира, чтобы он занял там 70-80-е место, много ума не надо. У каждого юниора была расписана программа. Они знали, кто, куда и когда едет и что их главный старт сезона — юниорский чемпионат мира. Мое мнение, спортсмена надо растить постепенно, не ломая его психологию. Чтобы биатлонисты приходили в национальную команду не на одну-две гонки, а надолго. У меня есть такой опыт.
— Могли бы напомнить?
— Когда СБР возглавлял Михаил Прохоров, мы с Максимом Кугаевским и Николаем Князевым работали с резервной сборной. Выбрали методику, спокойно трудились по ней два года, и это позволило подготовить многих сильных биатлонистов. Сразу половина команды тогда попала на Олимпийские игры-2014. И выступили там достойно. Это пример того, как важна методика. В России всегда были и будут таланты.
— Ваше здоровье еще позволит вам работать в биатлоне на самом серьезном уровне?
— Пока ощущаются постковидные сложности. Думаю, еще два месяца и все нормализуется.
— То есть допускаете, что уже в ближайшее время сможете начать помогать одному из регионов?
— Время покажет. Вопросы будем решать по мере их поступления.
