«Судьям не зашла программа Медведевой? Они были откровенными». Известные танцоры — о турнире по шоу-программам
Несмотря на то что Марина и Артемий Каташинские — чемпионы мира по бальным танцам, они разбираются в фигурном катании. В детстве брат и сестра катались, работая под руководством своей мамы, Асмик Варданян. Сейчас Марина и Артемий работают хореографами с юными фигуристами и тренерами в собственной школе бальных танцев. В интервью «СЭ» после турнира по шоу-программам Каташинские объяснили, почему лирические номера больше комедийных понравились судьям на «Русском вызове».
Спортсменам было очень страшно рисковать
— Каким вам показался этот внутренний сезон в фигурном катании?
Артемий: Сказать, что это был непростой и особенный сезон, — это ничего не сказать. Такого еще не было. Я испытываю большую гордость за наших спортсменов и за нашу страну, что мы действительно так отстаиваем свою честь. Нам в этом равных нет.
Марина: 18 марта все были прикованы к экранам телевизоров, где проходило невероятное шоу. Оно оставило послевкусие. Мы работаем с фигуристами, и из этих шоу-номеров будем многое черпать. Такие видеоанализы помогают посмотреть и нам, и детям, куда можно стремиться. Никто не может поспорить с тем, что именно Россия является законодателем моды на мировой спортивной арене.
— Сложность именно в том, чтобы сравнить участников с большим опытом с теми, у кого его намного меньше?
Марина: По моему мнению, проект получился очень неожиданным и специфическим. Сложно оценивать людей, которые уже закончили со спортом и у которых есть большой бэкграунд, и действующих спортсменов. Они смотрят на Алексея Ягудина, такого значимого человека, который входит в историю и транслирует им свой опыт. Вопрос в том, относиться ли к этому как к просто шоу или как к реальным соревнованиям. Знаю, что были некоторые высказывания насчет победы Ягудина, что вот он закончил, но все равно выиграл, а почему тот, кто занял другое место, не победил. Возможно, это классно, потому что поддерживает бесконечные обсуждения.
— Правильным ли было решение пригласить судить людей не из мира фигурного катания?
Артемий: Это уникальное событие в том плане, что у участников есть возможность услышать мнение профессионалов из других сфер. Это надо делать обязательно. Это интересно и развивает с разных сторон. Профессионализм только увеличивается. Классно было увидеть в жюри, например, Аллу Сигалову, которая всегда очень неординарно смотрит на выступления. Этот опыт был нужен фигуристам.
— Но Николай Цискаридзе, например, говорил, что ему было сложно судить. Он не до конца понимал, как правильно выставлять оценки.
Марина: Думаю, что Николай Цискаридзе в этом плане взял демократическую позицию, чтобы не было высказываний профессиональных фигуристов насчет некоторых оценок. Я убеждена, что он профессионал высокого уровня и что он понимает, насколько сотые играют большую роль.
— Можно ли как-то объяснить тот факт, что именно лиричные номера выиграли?
Артемий: Дело здесь не в лиричности, а в том, что такая музыка более зрелищна на льду. Если справиться на сто процентов с лирическим жанром на льду и на столько же с комедийным, то второй будет уступать. Большую роль здесь играет скольжение, а ему способствует как раз такая музыка. Я на своем опыте видел, как под лирический жанр конек как будто лучше катится.
Марина: Если сопоставить два жанра, то комедийный считается самым сложным. Растрогать до слез можно любого человека, а рассмешить — это искусство. Ребята должны еще подготовиться, поработать с людьми из актерского мастерства, чтобы презентовать комедию на самом высоком уровне.
— Разве суть турнира не была в том, чтобы удивить и проявить себя в каком-то другом образе?
Марина: Очень страшно рисковать. Но у каждого спортсмена есть жанр, в котором он профи. Никогда не угадаешь, выстрелят ли эксперименты или нет. Я думаю, что спортсмены с высоты своего опыта поняли, что сейчас не вариант рисковать. Когда ты забираешься на пьедестал и у тебя есть имя, тебе чуть тяжелее быть маневренным. Есть статус, ты не можешь совершить оплошность. Когда экспериментируешь, то должен понимать, что может не выстрелить.
Ягудин — эталон человека, который реализовался в спорте и как шоумен
— Были номера, в которых требовалось много реквизита и подготовки. Например, программа Анастасии Мишиной/Александра Галлямова на тему футбола.
Марина: Для меня как для хореографа и спортсмена с чувством вкуса, достаточно обывательски и примитивно выглядит такое, когда просто показывают: «Вот я цветочек, а я мячик». Это настолько банально, что не остается интереса смотреть и думать. Тебе положили на тарелку и все прожевали.
Артемий: Но то, что они ничего не заняли, ничего не значит. Все большие профессионалы. Но что касается, например, Миши Коляды, то я ждал бы от него снова классики. Если выходит на подиум кто-то в каком-то бренде, то ждешь от него определенного стиля. Но тут правильно было замечено, что сравнивать разные стили сложно. Это некая условность. Мы просто должны помнить, что получаем от просмотра эстетическое удовольствие. Я получил его от перевоплощения, я люблю такой жанр. Можно было бы отдельно отсудить тех, кто подготовил номера в комедийном жанре, и тех, кто в лирическом. Это было бы правильнее. Но в то же время сложнее смотреть, когда я вижу полный образ — например, образ Аладдина, музыка, костюм, осталось только ехать и ничего не делать. А где маленький секретик, который ты раскрываешь в процессе?
— Почему судьям тогда не зашла программа Евгении Медведевой?
Артемий: Судьи были откровенными. Они выражали свою точку зрения. Надо уважать их и прислушиваться к ним. Я когда-то был совершенно не согласен с Аллой Сигаловой, но попробуйте согласиться. Люди с таким опытом знают гораздо больше. Обидно, конечно, что так получилось, но жюри решило так. Для меня каждый был на первом месте.
— Кто ваш фаворит на турнире по шоу-программам?
Марина: У меня тот случай, когда и судейство, и зрители сошлись в мнении с моей любовью к Алексею Ягудину. Он мой краш с самого детства (смеется). У него такой симбиоз мужской харизмы, техники, целостности. Это для меня эталон человека, который не только смог реализоваться в спорте, но и как человек и как шоумен.
Артемий: Я люблю Лизу Туктамышеву, могу обосновать свое мнение. Это и безусловная любовь, и восхищение мастерством, и уважение как к человеку и личности. Когда мы впервые стали чемпионами мира, мы выступали с Лизой в одно время. Я все время как будто шел с ней бок о бок. Она и ее результаты меня мотивировали. Для меня очень важен показатель удержания себя на плаву. Грустно смотреть, когда фигурное катание заканчивается быстро. Лиза доказала, что можно кататься долго, выигрывать на элементах, на скольжении. Это для меня ценно. Что касается танго Туктамышевой: хочу сказать, что в принципе люблю этот танец, но всегда отношусь предвзято к тому, когда кто-то берет сложную музыку и что-то не доделывает. У Лизы танго было сложным, такое танго нельзя долго слушать. Под него танцевать еще сложнее. Когда ты видишь взрослую фигуристку на льду, то ощущаешь еще и харизму, и характер, эмоции, драму и жизнь человека на льду.
Валиева с Wednesday уловила тренд
— Если отойти от турнира по шоу-программам, то в этом сезоне всех восхитила программа Wednesday Камилы Валиевой.
Марина: Камила уловила тренд, надо быть в духе времени, чтобы тебя обсуждали. Здесь было нужное время, нужное место, нужный образ. Удалось блеснуть своим именем, несмотря на сложную ситуацию, смогла показать классный номер и что она на плаву. Думаю, она могла выиграть с такой программой на турнире по шоу-программам — это шоу в чистом виде.
— В этом году на турнирах был достаточно большой призовой фонд. Это является хорошей мотивацией для участия?
Марина: Для профессиональных спортсменов денежный бонус — это жизнь, потому что люди тратят на это время. Если у кого-то есть определенный график — отработал с 9 до 6 и ушел, то здесь это день и ночь на износ. Люди здоровье кладут на это, поднимают честь страны.
— В то же время почти все спортсмены говорят, что деньги — не самое важное. Но та же Лиза Туктамышева считает по-другому.
Марина: Лиза понимает, что в жизни не надо играть какую-то роль. Но она же соревнуется с девочками, которым по 15-16 лет. А Туктамышева сама себя обеспечивает, понимает цену всему в жизни.
— Кроме турнира по шоу-программам что запомнилось?
Артемий: Я пристально наблюдаю всегда за чемпионатом России. Мне было интересно посмотреть, как отличаются прокаты спортсменов, когда есть международные турниры и когда нет. Уровень совершенно не упал, а только вырос. Не знаю, что было мотивацией для ребят. Иногда какие-то сложности, наоборот, ей являются. Все показали отличный результат. Я бы увеличил тройку призеров до шестого места, настолько круто.
Марина: Я люблю очень смотреть пары. Танцы мне очень близки, там мне очень нравятся Виктория Синицина/Никита Кацалапов. Мы пересекаемся часто с мамой Никиты, часто работаем вместе на льду. Вижу, как она тренирует детей. Когда она говорит, слышит весь лед. Понимаю, почему такие люди достигают успехов, там такая опора и плечо. А вот из пар мне нравятся Евгения Тарасова/Владимир Морозов. Они гармоничные во всем — в костюмах и постановках. Они эталон — они и по пропорциям подходят, и по энергетической составляющей. Через экран это тоже передается. Из мужчин нравится Дмитрий Алиев, это прямо мужское одиночное катание во всех смыслах. В женском мы очень любим Лизу Туктамышеву.
Ситуация с Семененко и Гуменником? Надо быть выше на несколько голов
— В мужском одиночном катании произошла уникальная ситуация — Евгений Семененко и Петр Гуменник набрали одинаковую сумму баллов, но Женя стал первым, а Петя только вторым.
Марина: Правила есть правила. Думаю, им не так обидно, потому что международных стартов нет.
Артемий: Обидно, конечно, но надо быть выше на несколько голов.
— У Семененко как раз не лирическая программа, современная под k-pop. Она прозвучала на льду?
Артемий: Женя молодец. Но там оценивается не только шоу, но и элементы, техника. Жанр не играет такой большой роли. Его программа звучала на льду. Вопрос в том, как ты эту программу отыгрываешь, у Жени есть это мастерство. Это не каждому дано.
— Если говорить о парном катании, согласны ли вы с мнением, что при чистых прокатах Тарасова/Морозов должны выигрывать у Мишиной/Галлямова?
Марина: Профессионал — это тот, у которого есть определенный чемоданчик знаний от тех специалистов, с кем он работал, и своих жизненных выводов. Мы смотрим на тех, кому 15 лет, видим у них просто элемент-элемент-элемент. Когда катает, например, Лиза Туктамышева, хочется смотреть и смотреть, потому что девушка зрелая с какими-то жизненными историями, которыми она живет. А некоторые просто выполняют элементы. Это тот случай, когда ребята профессионалы просто по сроку времени. Это не умаляет достоинства других ребят. Просто должно пройти какое-то время, мы увидим их рост.
— А что насчет танцев на льду? Есть ли там проседание?
Артемий: Когда говорим про танцы на льду, вспоминается Рома Костомаров. Хочется поддержать его добрым словом, ты это переживаешь очень сильно. Дай бог, чтобы все вернулось на круги своя, пусть он будет большим примеров для ребят. Проседания нет. Ребятам помоложе нужно брать пример с тех, кто сделал империю танцев на льду.
Марина: Танцы просто менее зрелищны. Людей интересует накал. Танцы — это техника, мастерство, скольжение, ребра. Те вещи, которые может понять профессионал, это ручная работа, которую могут оценить немногие.
— Какой для вас главный итог сезона?
Артемий: Для меня Лиза Туктамышева каждый сезон остается открытием. Так долго оставаться на плаву может вызывать только восхищение. Многие фигуристы должны брать с нее пример и чему-то учиться.
Марина: Для меня прорыв года — это то, как мы переносим все с высоко поднятой головой, остаемся в тренде, несмотря на все попытки пресечь достоинства наших спортсменов, спровоцировать их в виде запрета флага и гимна, запрета участия в международных соревнованиях.
