Футбол
Леандро Паредес: "Манолас сказал мне: "Все, я почти игрок "Зенита"
Сергей ЦИММЕРМАН
из Кицбюэля
"РОМА" НЕ ХОТЕЛА, ЧТОБЫ Я ОСТАЛСЯ В ИТАЛИИ
– Давайте восстановим историю вашего перехода из "Ромы" в "Зенит". Как это было?
– Главным аргументом для меня стало желание Манчини видеть меня в своей новой команде. По сути, все решил разговор с ним. После него, насколько понял, Мистер предложил мою кандидатуру руководству клуба, которое одобрило трансфер.
– Когда вы впервые узнали о возможном переезде в Петербург?
– Не вчера, но до последнего не верил, что это правда – до тех пор, пока Манчини не позвонил. Он рассказал, что это прекрасный город, а "Зенит" отличная сильная команда, которая претендует на титулы и стремится к самым высоким достижениям. Та беседа все и решила, став поворотным пунктом в моей карьере – Мистер убедил меня, что нужно переходить в "Зенит".
– До этого не собирались уходить из "Ромы"?
– Поступало много предложений, большинство – от итальянских клубов. Но в Риме сразу дали понять, что не хотят оставлять меня на Апеннинах, поэтому оказался России. Государстве, которое в следующем году примет чемпионат мира, и, как я знаю, активно развивает футбол. В том числе, и поэтому захотел стать частью такого большого проекта как "Зенит".
– Что еще знаете о России?
– Конечно, интересовался какая здесь культура, климат. Но мне кажется, жена уже знает о вашей стране гораздо больше – несмотря на то, что переход стал довольно неожиданным. Буквально неделю назад понял, что есть такая возможность – и вот я уже здесь. Но узнать о России, ее традициях предстоит еще очень многое. Ну а у супруги просто больше свободного времени. Она может посвящать его поездкам по миру и знакомству с различными культурами. Кстати, уже в ближайшую субботу жена с сыном и дочкой приезжают в Петербург – будут поддерживать меня.
– Такое впечатление, что вы в любом случае собирались покинуть "Рому".
– Там очень высокая конкуренция на моей позиции. Для меня же главное – играть как можно больше. В этом плане возлагаю на "Зенит" большие надежды. А желание выходить на поле у меня огромное.
РИКЕЛЬМЕ САМ НАЗВАЛ МЕНЯ НАСЛЕДНИКОМ
– Раз разговор пошел о вашем амплуа, как сами его охарактеризуете?
– Моя позиция не box-to-box, как иногда пишут. Скорее, я футболист, который разгоняет атаку, придумывает варианты ее развития. Игрок, двигающий команду вперед.
– Манчини ждет от вас именно этого?
– Да. Во время того самого телефонного разговора Мистер сказал, что видит меня под нападающими и тем, с кого начинается атакующая волна.
– В России вас представляют как преемника знаменитого хавбека Хуана Рикельме. Как к этому относитесь?
– В Аргентине тоже так говорят и много об этом пишут. А началось все с того, что сам Рикельме однажды назвал меня наследником. Однако позиции у нас все же немного разные. В этом смысле прямым последователем Хуана меня считать нельзя.
– Вы знакомы лично?
– Хуан мой большой друг – вместе выступали в "Бока Хуниорс". Рикельме сыграл в моей жизни очень большую роль. Причем не только на поле, но и за его пределами, научил многим вещам. Мы и сейчас часто общаемся.
– Наверное, то же самое можете сказать и о селекционере Рамоне Маддони, который открыл для большого футбола и вас, и Рикельме?
– Это очень известный скаут, путешествует и смотрит игроков по всему миру. Однако первым меня нашел Росарио Нани, который потом привел к Маддони, а в итоге я оказался в "Бока Хуниорс".
– Сколько лет вам тогда было?
– Пять.
– Как в таком возрасте можно разглядеть талант футболиста?
– Я не в курсе (улыбается). Нани разговаривал с родителями и объяснил им, что видит во мне большой потенциал и я могу добиться многого в футболе. Папа и мама в это поверили.
– И отпустили вас в академию "Бока Хуниорс" без сомнений?
– Они большие поклонники клуба. Поэтому, когда меня приняли в его академию, уже одно это стало для родителей предметом гордости. Ну а когда провел первый матч в главной команде, родные оказались на пике счастья. Этот момент стал для них незабываемым. Как и для меня.
РАД, ЧТО ПОМОГ СЕМЬЕ УЙТИ ОТ БЕДНОСТИ
– Чем занимаются родители?
– Они всю жизнь очень много работали. А не так давно мама основала свою фабрику по производству обуви. В том числе, это производство кормит нашу семью.
– Вы помогли родителям открыть свое дело?
– Отчасти. Сколько себя помню, мама хотела иметь такое производство. Но когда был мальчишкой, семья не могла себе этого позволить. Рад, что, став футболистом, помог родителям осуществить мечту.
– Судя по вашим словам, раньше им приходилось не сладко.
– У нас не было больших сбережений, многое не могли себе позволить. Но потом мои футбольные успехи помогли встать на ноги.
– Вы – единственный ребенок?
– Нет, есть две сестры. Обе – старшие.
– В детстве мальчишке, видимо, не просто в такой ситуации?
– Да уж, не всегда было легко (улыбается). Но во всем есть свои плюсы. Ведь по большому счету сестры тоже меня растили, помогали воспитывать. И сделали это хорошо, хотя и получается, что рос в женской компании.
– Драться в детстве с сестрами, как это у многих водится, приходилось?
– С той, что помладше часто ругались (улыбается). А со старшей все шло хорошо. Так что у меня были и драки, и хорошее воспитание.
СО СПАЛЛЕТТИ О ПЕТЕРБУРГЕ НЕ ГОВОРИЛ
– В 15 лет вас позвали в "Палермо", но вы не поехали. Родители выступили против переезда в Европу в таком возрасте?
– Приглашали тогда не только в "Палермо", но и "Ювентус", другие клубы. Но решение остаться принял сам. Родители всегда позволяли иметь собственное мнение. Более того, всегда в этом поддерживали. Как и в том случае.
– Так почему отказали всем желающим?
– В то время у меня была одна мечта – выйти на поле в основном составе "Бока Хуниорс". Вот и решил: сначала добьюсь этой цели, а потом стану двигаться дальше. С другой стороны, любой южноамериканец стремится попасть в сильный европейский клуб.
– А как возник вариант с "Ромой"?
– На тот момент провел три полноценных сезона в "Боке". А когда поступило предложение из Рима, мне показалось, что это лучший вариант и для меня, и для моей семьи. Так что не слишком долго думал.
– Недавно вы и болельщики "Ромы" тепло попрощались друг с другом в интернете. А где вас больше любили – в Риме или в "Боке"?
– Если честно, на родине. "Бока" мой родной клуб. И те чувства, что испытывал в нем, все же не сопоставимы с тем, что было в Италии. Но это не удивительно, если просто посчитать, сколько лет пробыл в "Хуниорс" и сколько в "Роме". Получается тринадцать-четырнадцать против трех.
– В "Роме" вы год провели под руководством Лучано Спаллетти. Он вообще ничего не рассказывал о "Зените"?
– Вообще ничего. Дело в том, что когда я узнал об интересе "Зенита", Спаллетти уже покинул клуб.
– А с вашими соотечественниками Гараем или Ансальди, поигравшими в Петербурге, общались?
– Мы плохо друг друга знаем. Они намного старше меня, вместе с ними почти не играл. Поэтому ни с ними, ни кем-либо другим, кто когда-либо имел отношение к России, не разговаривал.
ТОТТИ В ЖИЗНИ ОЧЕНЬ СКРОМНЫЙ
– Из "Ромы" ушел не только Спаллетти: не исключено, что за вами в "Зенит" последует Манолас, завершил карьеру Тотти. В клубе наступают новые времена?
– Возможно. Появился, к слову, новый спортивный директор. Хочу пожелать ему удачи. Возможно, он станет тем человеком, который сможет принести "Роме" новые трофеи.
– Тотти такой же идол для фанатов желто-красно, как Марадона для аргентинских?
– Да. Франческо очень большой человек. "Рома" и Тотти уже стали синонимами. И лично мне он дал очень многое, особенно в последний год. Хочу пожелать ему всего самого наилучшего.
– Может ли он просто так прогуляться по Риму?
– Мне кажется, что Тотти даже из дома спокойно выйти не получится – на него везде сразу набрасываются.
– Чего вы никогда не забудете о Тотти?
– Знаете, несмотря на славу и популярность, он в жизни довольно скромный, немногословный и даже закрытый человек. Мне кажется, его величие на этом во многом и основывается. Отлично запомнил свой первый день в "Роме" именно потому, как меня встретил Тотти – сразу начал помогать почти во всем, от футбольных моментов до поиска жилья. Франческо сыграл огромную роль в том, чтобы я как можно быстрее адаптировался в новой обстановке.
САМЫЙ ГЛАВНЫЙ СОПЕРНИК "СПАРТАК"? ЗАПОМНЮ
– Традиционный для новичков "Зенита" вопрос. Знаете, кто самый принципиальный соперник команды?
– Пока нет. Подскажете?
– Московский "Спартак", который в минувшем сезоне стал чемпионом России.
– Матчи с ним – это дерби?
– Да. Его еще называют "дерби двух столиц" – Петербурга и Москвы.
– Запомню. И в ближайшее время обязательно наведу справки и обзаведусь подробной информацией на эту тему.
– "Спартак" до минувшего сезона 16 лет не брал титул, сейчас с ним за золото боролся и "Зенит", так что теперь реванш для болельщиков сине-бело-голубых – дело принципа.
– О необходимости выиграть чемпионат, об ответственности, что ляжет на каждого футболиста, мне много рассказывал наш Мистер. Так что Манчини меня очень сильно мотивировал. И это тоже подтолкнуло к переходу в "Зенит".
– Вы уже здесь, а вот другой игрок "Ромы" – защитник Манолас – пока нет. Остается шанс, что грек тоже приедет?
– Знаете, то, что он еще не в команде, для меня самого неожиданно. Когда мы общались несколько дней назад перед моим отъездом из "Ромы", Манолас сказал: "Все решено, я практически игрок "Зенита". Приезжаю – и тут оказывается, что он остался в "Роме". Что теперь будет с Маноласом, понятия не имею.
– В "Зените" вы решили взять пятый номер?
– Да. Раньше нравился номер 32. Однако несколько лет назад поменял его на "пятерку", и сразу дела пошли в гору – наметился большой прогресс. Так что решил закрепить его за собой. В том числе – в сборной Аргентины.
– Чему посвящены ваши многочисленные татуировки?
– Они не только на руках – еще есть на ногах и спине, связаны в основном с религией. На левой руке – имена сына и дочери. И старый игровой номер.
