«Ваш приятель Шевченко критиковал меня весь год. А сколько кубков выиграли вы?» Боб Хартли — о сезоне «Авангарда»
О причинах поражения в плей-офф
— Как ваше здоровье?
— Все хорошо. И настроение хорошее. Привык наслаждаться жизнью. Я на карантине — на две недели. Изоляция — не повод впадать в уныние.
— Тогда поговорим о сезоне «Авангарда». Вы для себя определили причину поражения в первом раунде плей-офф?
— Поймите, между собой играли две классные команды. И как только мы проиграли второй матч, а затем и третий — я понял, что это будет стоить нам серии. Само собой, я анализировал причины нашего поражения. Но стоит мне проанализировать — я сразу начинаю смотреть вперед, в следующий сезон. Через два-три дня после шестого матча с «Салаватом» у меня в голове было только будущее клуба. Для меня это обычное и привычное дело. Ты не можешь изменить прошлое. Только извлекать из него уроки. А затем — идти вперед. Что могу отметить: от того, выигрываешь ли ты или проигрываешь матч плей-офф в овертайме, часто зависит исход всей серии. Проигрываешь — это легко может стать ключевым моментом поражения. Выигрываешь — обратная ситуация. В прошлом году мы выиграли у «Салавата» два овертайма. Выиграй их они — вышли бы в финал. Как только ты добрался до дополнительного времени, все начинает зависеть от одного единственного броска. Когда этот бросок будет, и залетит ли шайба в ворота — этого ты уже не можешь ни знать, ни предсказать. В этом году у них такой бросок был — Кугрышев забил победный гол во второй встрече. А третий матч... На мой взгляд, мы выдали лучшее начало игры из всех шести. Мы реально доминировали. Второй период, у Шумакова шикарный шанс — пустые ворота с полностью отыгранным Метсолой. Но шайба перескакивает через клюшку Сергея. Могло быть 3:0. И тут же мы теряем шайбу и получаем 2:1 вместо этих 3:0. Арена тут же отреагировала — включилась на полную. «Салават» словил импульс. И легко было увидеть, как инициатива перешла к сопернику. Я много раз такое видел. Что в пользу моих команд, что против. И как только эта инициатива уходит — ты просто не в состоянии что-либо поделать. Таков хоккей в плей-офф. Поймите, если бы победитель был известен до начала встречи — какой тогда смысл играть? Мы играем, потому что на кону многое, и всегда может произойти что-то, что все моментально изменит. В чем и прелесть хоккея.
— Давайте вспомним второй матч. Его самую концовку. Я был удивлен, что вы выпустили на решающие минуты Бондарева.
— Это ваше мнение. Но тренер — я, а вы — журналист. Скажите, Игорь, сколько кубков вы выиграли?
— В хоккее — ни одного.
— Спасибо, что ответили на вопрос. А что он сделал не так?
— Выбросился на Умарка. И он сам потом говорил мне, что, вероятно, стоило сыграть по-другому. Он все сделал правильно?
— Давайте мы не будем разбирать по минутам каждый матч. Если вы хотите именно такого — я не найду для вас времени. Серия позади. Нас обыграли. Сезон завершен. И все, о чем я думаю — это следующий сезон. Год назад Бондарев забил решающий гол серии с «Салаватом». В этом году он был на льду во время, пожалуй, решающего гола в серии. Но я вам вот что скажу: он и прошлой весной был бы на льду в такой ситуации. Алексей все сделал правильно в концовке второго матча. Если кто-то говорит, что он в чем-то ошибся, то эти люди ни хрена не понимают в хоккее.
— Это же было ключевое поражение. Наверное, справедливое, но его можно было избежать.
— Однозначно. Второй и третий матчи — ключевые. Эти две встречи нас подкосили. Безусловно. Я 27 лет тренирую. И был по разные стороны за это время: как с удачливой, так и наоборот. Мои команды забивали голы в овертаймах и побеждали. К сожалению, это случалось не так уж часто. Но, опять же, в этом и прелесть хоккея. Отсутствие предопределенности результата. Поэтому мы и играем матчи, а не симулируем их.
Мы потеряли Михеева, а он такой один
— А что случилось с командой в конце регулярки? У вас были все шансы выиграть дивизион, но вы ими так и не сумели воспользоваться.
— Мы играли плохо в концовке регулярного чемпионата. У нас многие ребята пропускали матчи из-за травм: Коди Фрэнсон, он много пропустил, Алексей Емелин — матчей 15 за всю регулярку провел, Сергей Широков получил два тяжелых повреждения, Денис Зернов не мог использоваться на вбрасываниях, почему я либо переводил его на левый фланг, либо оставлял в центре, но на точку он не выходил... Мы словно уперлись в стену. Естественно, мы хотели выиграть дивизион. Но не могли добиться результата. И показывали нестабильную игру. Никак не могли разбежаться, набрать ход. В плей-офф было лучше, там мы разбежались. Но на этот раз не нашли ответа тройке Хартикайнен — Маннинен — Умарк при поддержке Филипа Ларсена и Григория Панина. Они натурально доминировали. По ходу сезона я смотрел чуть ли не все матчи регулярного чемпионата КХЛ. И я абсолютно уверен, что тройка Шипачева в «Динамо» с Яшкиным и Петерссоном и тройка Маннинена в «Салавате» с Хартикайненом и Умарком были к плей-офф двумя лучшими тройками лиги.
— В прошлом году вам ведь в целом удалось справиться с первой тройкой «Салавата», где тогда был мощный Кемппайнен вместо Маннинена.
— Начнем с того, что тройку Маннинена в принципе невозможно остановить. Нашей целью было притормозить их. Хартикайнен — просто монстр. Физически очень сильный, потрясающе укрывает шайбу корпусом. Умарк тоже любит придержать шайбу, но по-другому. У него фантастическое видение площадки. Он способен создать себе дополнительное пространство, улучить дополнительное время. Ну а Маннинен — он забил очень важные голы. Здорово проявил себя в ключевые моменты встреч (Боб сказал «в клатче» — прим, «СЭ»), в том числе — сравнял счет во втором матче и забил первый гол в шестом. У него что ни шайба — очень вовремя для «Салавата» пришедшая. Уфа заслужила победу. Я ненавижу проигрывать. И обожаю выигрывать. Но если проиграл — признай поражение, пожми руку сопернику и двигайся дальше. Все это неприятно и больно, но что ж поделать.
— Тройка Стася и пара Бондарев — Покка противостояли звену Маннинена большую часть времени. Вы старались выдерживать наложение даже в гостях. Они справились?
— Да. Они проделали невероятную работу. Повторюсь, невозможно полностью выключить такое звено, как у Маннинена. Год назад у меня были Виктор Стольберг, Давид Деарнэ и Илья Михеев, которых я накладывал на Умарка и компанию. Но мы потеряли Михеева. А в мире только один Илья Михеев. Сколько мы ни искали себе нового в России в прошлое межсезонье — быстро поняли, что он один такой. Потеря Стольберга тоже оказалась чувствительной. Крупный мощный левый крайний, физически сильный, ответственный в обороне и хорошо справлявшийся с любой опекой. Деарнэ был очень хорош на точке, здорово читал игру. Надо сказать, что Дедунов, Стась и Потапов в любом случае сыграли сильно. Не только в той серии — во всем сезоне. Они знали свои роли. Принимали их с честью. И всегда отдавались игре полностью.
Об игре Войнова и Бобкова
— Что случилось с Войновым в плей-офф? Регулярка — отдельная история, там он играл хорошо, но против «Салавата» Вячеслав был совершенно незаметен.
— В плей-офф тебе приходится биться за каждый сантиметр площадки. И что касается Славы... Честно говоря, я удивлен вашим вопросом. Да, он не набирал очки. Но не только ведь он. И вот еще что: мы можем долго говорить о тройке Маннинена, но звено Кадейкина тоже сыграло очень большую роль. Они с Жарковым здорово выглядели. Как, впрочем, и весь «Салават», начиная с Метсолы. Я еще на предсезонке говорил Войнову: давай поставим цель — чтобы к Новому году ты вышел на уровень, близкий к тому Войнову, которого я знаю по НХЛ. К моему удивлению, он серьезно опередил сроки и вышел на него к началу ноября. Помню, как говорил Славе: «Ты просто невероятен». Мы изначально переживали за его состояние, за возможные рецидивы, за любые повреждения, поэтому старались не загружать его, облегчить ему жизнь, особенно летом и в начале сезона, поскольку он пропустил полтора года. Но он быстро влился и реально летал по площадке. На мой взгляд, он очень хорошо сыграл в плей-офф. Уверен, сам он хотел бы набрать побольше очков, особенно в последних матчах серии. Но мы в принципе мало забивали. А когда не забиваем — как тут очки наберешь? Ну а если мы говорим обо всем сезоне целиком, то именно Войнову достался бы мой голос при выборе MVP команды.
— В его смены было пропущено немало голов. Или в этом виноват Бобков?
— Когда за воротами зажигается свет, все только и делают, что указывают пальцем на вратаря. Но изучите каждый гол по отдельности. Посмотрите, сколько было шайб забито после рикошетов, после отскоков от лицевого борта. Вратарям пришлось тяжело в этой серии. Перед шестым матчем я сказал нашему тренеру вратарей Сергею Звягину, что год назад Бобков и Метсола были хедлайнерами всего плей-офф. А в этот раз даже до 90 процентов отраженных бросков не добрались (Метсола добрался до этой отметки после шестого матча — прим. «СЭ»). Это показывает одну простую вещь: насколько сумасбродной для них была эта серия. В то же самое время — сколько легких или плохих голов они пропустили? Если мы возьмем Бобкова, я бы отнес в эту категорию только шестой гол Уфы в пятом матче. Его, по-моему, забил Хохряков. Там был неплохой щелчок, но обычно Игорь такие отражает. Другое дело, что это произошло в концовке встречи. Оставалось играть четыре минуты. И нет никакой разницы, проиграл ты 2:5 или 2:6, так что эта шайба не имела значения.
Я же вижу, как Бобков готовится к матчам, как действует на льду. За те два года, что мы работаем вместе, он заслужил звание «мистер стабильность». После пятой игры первого раунда мы сели со Звягиным поговорить. Я спросил его, что нам следует делать дальше. Спросил, есть ли смысл выпустить Эмиля Гарипова на шестую, попробовав что-то изменить. Мы разговаривали минут 15. Пересмотрели все пропущенные Игорем голы. И сошлись на том, что убрать Боба на лавку будет несправедливо по отношению к нему. Конечно, все мы крепки задним умом. Мол, а с Гариповым могли бы и выиграть. А Гарипов мог бы и подтащить. Я в такие игры не играю. Слишком просто указать на то, чего не случилось, и назвать ошибкой, не вдаваясь в массу факторов, связанных с таким решением. Я же работал на телевидении. И много раз видел, как предъявляют претензии за то, что кто-нибудь что-нибудь сделал вопреки их мнению. И всегда говорил этим людям: зачем вы так делаете? В этом нет ни смысла, ни какой-либо ценности. Любое поражение — это сложное уравнение.
Вообще, если бы мы заранее знали ответы на все наши вопросы, в мире не было бы коронавируса. Не было бы бедности. Не было бы войн. Потому что никто бы не ошибался. И все получали бы то, что хотели. К сожалению, жизнь — это про принятие решений и осознание рисков. Про то, что ты поступаешь так, как кажется тебе правильным. И если говорить о решении по Бобкову: полевые хоккеисты чувствовали себя комфортно с Игорем на льду. Он им нравится. И хотя Гарипов им тоже нравится, потому что он сильный вратарь, мы предпочли Бобкова — слишком уж во многих случаях голам предшествовали неудачные для него отскоки, рикошеты. Да и вспомните гол Маннинена в шестом матче — шайба взлетает по безумной траектории, и финн вколачивает ее в сетку с лету. Второй гол из той же встречи — шайба попадает в одного из наших хоккеистов, летит в лицевой борт и выскакивает на пятак прямо на клюшку Хартикайнену, перед которым были уже полупустые ворота. Это потом уже мы допустили выход «1 в 0» и счет стал 1:3. Возможно, спаси он в той ситуации с голом Кугрышева — это все перевернуло бы. Но этого мы знать не можем.
Мы чувствовали, что поступаем правильно, выпустив Бобкова. Я полностью доверяю ощущениям Звягина в данном случае. Потому что он проделывает отличную работу с нашими вратарями. И у меня нет и никогда не возникало ни малейшего повода не верить Сергею. И не верить в Бобкова. Он многое сделал для «Авангарда», он классный стабильный вратарь. Поэтому мы приняли такое решение, и всем в команде оно было по душе.
Травма Зернова спутала все планы
— Тот выход Кугрышева «1 в 0» — какой же пас ему отдал Майоров. Не сомневаюсь, что и вас та передача восхитила.
— Классный пас, что тут говорить. У «Салавата» хватало интересных решений, комбинаций, но и у нас их хватало. Просто они чаще пользовались своими возможностями и взрывались, когда нужно. После серии я сказал Николаю Цулыгину: «Парни, я желаю вам всяческих успехов и буду болеть за вас». И это нормально. У него симпатичная команда. Как только ты проиграл — война закончена. Драться надо во время войны. Вспомните финал — как только мы его проиграли, я пожал руку Никитину, и мы улыбнулись друг другу. Чтобы идти дальше.
— Правда ли, что Клинкхаммер в любом случае не сыграл бы в плей-офф?
— Он бы сыграл в седьмом матче с «Салаватом», если бы такой случился. Он готовился к нему.
— Ожидали ли вы такого подъема со стороны Семенова? На предсезонке вы ведь даже двигали его на фланг, особенно не рассматривая в «топ-6».
— Не ожидал. Но Кирилл — очень трудолюбивый парень. Он всегда пашет на тренировках, готовит себя к играм подобающим образом, хорошо катается. Впечатляющий прогресс с его стороны. У него еще и «химия» появилась с Шумаковым, тоже впечатляющая. И они за счет этой «химии» подгоняют друг друга. А Кошелев им в этом помогает. Он вписался в это звено. Плей-офф они провели хорошо. И очень хорошо — регулярку.
— А в чем причина именно такого прогресса? Что он изменил? Может, вы проводили с ним беседы, пытаясь исправить какие-то детали? Или просто вынужденно дали ему игровое время, и доверие позволило ему убрать шероховатости?
— Мы потеряли Деарнэ, а затем и Зернова, и даже когда Денис вернулся — не мог играть на вбрасываниях. Конечно, это отразилось на игровом времени Семенова. Его стало намного больше. Но если посмотреть под другим углом, вспоминая те два года, что мы работаем вместе, — Кирилл в первую очередь очень трудолюбив. И эта работа приносит плоды, учитывая, насколько он ответственно к ней подходит. Кроме того, катание ему очень помогает. Современный хоккей предъявляет особые требования к катанию. Либо ты много двигаешься, либо шайба тебе не достанется. Плюс он не стесняется пробовать что-то. Не получается — будет пытаться снова и снова. Тут еще и фактор возраста — он стал понимать игру лучше. Он сильно прибавил в универсализме, стал куда более двусторонним игроком. И он боится лезть под ворота. Почему и набирает очки, играя с Шумаковым и Кошелевым, с которыми наладил взаимопонимание.
— А в чем проблема Андригетто? Он ведь невероятно одарен, что легко заметить на тренировках, там вагон мастерства.
— Не поспоришь. Мы много раз с ним беседовали. Пожалуй, у него были проблемы с тем, чтобы адаптироваться к хоккею КХЛ. Со временем стало лучше. Он не забивал в плей-офф, но, на мой взгляд, он был хорош. Я был доволен тем, что он давал команде. Если вы спросите самого Свена, он точно вам ответит, что хотел бы забить больше в регулярке и хоть сколько-нибудь — в плей-офф. И неправильно давать оценку по шести играм. Год назад оценить каждого было куда проще — мы сыграли 18 матчей в плей-офф. По выборке в шесть игр нельзя ставить на ком-то клеймо. Стоит ограничиться небольшим разбором. И, говоря об Андригетто, нельзя не упоминать Широкова. И то, с каким фактором мы столкнулись: не могли использовать Зернова в центре. Не могли выпускать его на точку, что все усложнило. У Врачи рекомендовали Денису не играть на вбрасываниях после операции. Вбрасывание в нашей зоне, очередь тройки Зернова выходить на лед, и тут приходится выпускать какую-то другую тройку, а затем убирать ее на лавку на лету или придумывать что-то еще, не забывая о потенциальных наложениях. Денису, разумеется, пришлось тяжелее, и эта ситуация сказалась на его продуктивности. Как и на продуктивности игравших с ним Андригетто и Широкова. На самом деле я с самого первого дня тренировочного лагеря видел их тройку в таком составе, предполагая, что у них образуется такая же химия, какая образовалась у Шумакова, Семенова и Кошелева. Травма Зернова на предсезонке спутала все планы. Затем еще и Широков получил повреждение в начале сезона, пропустив немало матчей, а как вернулся в строй — и получил еще одно. И Андригетто пришлось прыгать от одних партнеров к другим. Играй Свен с теми партнерами, которые задумывались изначально, он мог бы провести сезон куда более мощно.
— Если брать не по персоналиям, а глобально: по моим ощущениям, в прошлом году командная «химия» была несравнима с нынешней. Может быть, вынужденный переезд сделал таким коллектив, объединил его. Может быть, отдельные личности, которых теперь нет. Я прав?
— Я бы не торопился с выводами. Конечно, можно и так рассуждать, ведь мы потеряли Максима Тальбо, который был очень важной частью команды в плане ее сплочения. Мы потеряли Михаила Фисенко, который тоже оказывал большое влияние на коллектив. Но более важным фактором я бы назвал травмы. По ходу этого сезона у нас было столько повреждений, потребовавших хирургических вмешательств, сколько у меня не было никогда ни в одной команде. Это подкосило нас. У Емелина была операция, у Зернова, у Чудинова, у Судницина
— Был еще Манукян, славный парень «Манук». Мне так нравилась та энергия, что Артем привносил в нашу игру. Вспомните прошлый сезон — он ведь доигрался до того, что я постоянно выпускал его с Фисенко и Стасем. И они втроем проделывали отличную работу. Причем Манукян носился, врезался, блокировал броски, бился с любым, несмотря на очень скромные габариты. Он был моим маленьким бульдогом. И помимо пяти операций — была еще травма колена у Широкова, очень неприятная. Потапов сломал ногу незадолго до плей-офф. Конечно, травмы — это часть игры, но они в то же время сильно влияют на внутрикомандную «химию», на отношения в раздевалке. Для по-настоящему успешного сезона у тебя должны сложиться все кусочки пазла, причем вовремя сложиться. А мы в этом сезоне постоянно «подвисали». С другой стороны, мы набрали в регулярке столько же очков, сколько и год назад. За что следует похвалить игроков. На нас постоянно наваливались проблемы, но мы продолжали бороться с обстоятельствами и находили пути к победам, набирая очки. Единственное, что разочаровало — последние 5-6 матчей регулярки. Когда мы потеряли ход, подломились, и в результате — не подготовились к плей-офф так, как должны были.
Почему не дали шансы молодежи
— Если столько травм — почему бы не использовать молодых ребят из системы клуба, вместо того чтобы искать сразу опытных на стороне? Того же Грицюка?
— Грицюк сыграл во всех девяти матчах, что мы провели на предсезонке. И за все эти девять матчей шайбу даже потрогать не успел. О чем это говорит? О том, что он не готов к взрослому хоккею. Я знаю, что меня постоянно критикует за Грицюка ваш приятель Алексей Шевченко. Весь год критиковал. С молодыми ребятами надо быть осторожными. Почему Манукян играл у меня в прошлом году? Потому что был готов. У меня в «Колорадо» в первый мой сезон в НХЛ появились Милан Хейдук и Крис Друри. Они у меня дебютировали. Друри выиграл «Колдер трофи», приз лучшему новичку сезона. Хейдук остался в голосовании вторым. За всю историю Национальной хоккейной лиги всего дважды бывало, чтобы игроки одного клуба занимали первое и второе места в списке лучших новичков сезона. Я люблю работать с молодежью. Посмотрите, что я сделал с Джонни Гудро и Шоном Монаханом в «Калгари» (оба дебютировали в НХЛ при Хартли — прим. «СЭ»). В «Цюрихе» у меня был Лука Кунти. Который никому не был нужен. Я взялся с ним поработать. И он стал новичком года в NLA.
Александр Крылов сделал очень крутую вещь — открыл академию «Авангарда». Но я ему сказал сразу, что она даст плоды и будет кормить основную команду только через четыре-пять лет. Кормить так, как у «Локомотива», СКА, ЦСКА, «Ак Барса». Чтобы играть в КХЛ, нужно быть не просто физически крепким. А еще и психологически крепким. И какой смысл держать молодого пацана на лавке, если ты понимаешь, что он не готов к КХЛ? Мало обладать телом мужчины в 18 или 19 лет. Ты должен обладать ментальностью мужчины. Быть зрелым. Если у тебя этой зрелости нет — будут проблемы. Поэтому я и говорю, что нужно быть осторожными и не торопиться. Мы много раз обсуждали тему молодежи внутри клуба. Я смотрел немало матчей наших парней. И хотел посмотреть Грицюка на взрослом уровне, почему и дал ему шанс. И, на мой взгляд, мы приняли наилучшее для него решение — отправили туда, где он будет много играть. Если бы вы сказали мне, что Грицюк и Чинахов котировались на уровне первого раунда или были выбраны в нем, тогда я бы ответил: «Хм. Возможно, я не прав». Но разве они выбраны в первом раунде?
— Нет.
— О чем и речь. У нас впереди четыре-пять важных сезонов. Через эти четыре-пять лет мы получим результаты работы академии. У нас еще и франшизы академии открываются по всей России. Это еще увеличит поток хоккеистов, что позволит отобрать лучших и вырастить из них проспектов по-настоящему высокого уровня. Которые будут подпитывать именно «Авангард». Чтобы Владимир Ткачев не забивал нам, выступая за СКА, победные голы, как было в этом сезоне. Мы тогда обсуждали игру тренерским штабом. Я сказал, что мне понравился Ткачев. А мне в ответ: «А он омский, воспитанник «Авангарда», но его отпустили просто так». Разумеется, нужно правильно оценивать таланты. Но если кому-то не хватает «физики» или ментальной зрелости, торопиться не стоит. И тут, кстати, академия очень поможет — довести до нужного состояния.
Перед отъездом я пообщался с менеджментом, с тренерским штабом, мы обсудили наши планы. Нам предстоит с кем-то расстаться. Найти тех, кто заменит ушедших. Но особенно интересно то, какими приедут в тренировочный лагерь Грицюк, Чинахов, Спиценко, Яремчук и другие молодые ребята. Хочется видеть их прогресс. Хочется, чтобы он был заметен. И это не мы — тренеры и менеджеры — будем решать, останутся они в «Авангарде» или нет. Они сами будут это решать. Своими действиями на льду. А мы понаблюдаем. Мы дадим им все шансы себя проявить. Они будут играть во всех ситуациях. Помнится, кто-то из журналистов на предсезонном турнире то ли в Сочи, то ли в Санкт-Петербурге спросил меня, почему я выставляю на матчи такие-то составы, ведь это помешает мне выиграть кубок. Я еще спросил в ответ: «Какой кубок?» Мне сказали, что, мол, кубок этого предсезонного турнира. Мне оставалось только посмеяться. Ни в одном предсезонном матче за всю мою карьеру я даже не пытался выиграть. Моя задача в этих играх как тренера — оценка действий, индивидуальных и командных. Именно в таких матчах ты можешь без зазрения совести выпустить молодого парня в большинстве, в меньшинстве, в концовке. Попробовать его на точке. Чтобы понять, на что они вообще способны, как реагируют на разные ситуации, как они в борьбе, готовы ли биться. Я даю тебе шанс, покажи мне все, что можешь, сделай так, чтобы я сказал: «Вау, этот парнишка — особенный, он подходит». Манукян проделал подобное два года назад.
Помимо ситуации с молодыми ребятами, интересно, как введение жесткого потолка зарплат повлияет на рынок хоккеистов. Станет ли переходов хоккеистов из клуба в клуб больше или же наоборот. Пока это невозможно предсказать. У нас еще будут обсуждения по потенциальным переходам, нашим планам. Не мне принимать решения, но все равно интересно.
— Каждый новый сезон — это длинный урок. Что вы извлекли из последнего урока?
— В каждом сезоне есть и взлеты, и падения. С какими-то ты уже встречался, какие-то для тебя в новинку. Вот из них ты и стараешься уроки извлекать. Концовка сезона получилась разочаровывающей. Но... Мы проводим столько времени на арене. За весь сезон я не бывал на арене только в одном случае — когда уезжал к внукам во время декабрьского перерыва на Евротур. Все остальное время: хотите меня найти — приходите на арену. Я точно буду там семь дней в неделю. Мы с моими помощниками пытаемся узнать свою команду и игроков как можно лучше. И тратим на это все свое время. Наша задача ведь — проработать такой план, чтобы наши парни могли показывать свой лучший хоккей на каждодневной основе. Мы знаем наши сильные стороны, знаем наши слабые стороны — это все тоже часть урока. И постараемся усилить сильные, а слабые — спрятать. У нас отличный коллектив, коллектив людей, гордящихся тем, что и как делают. Мы проиграли первый раунд в шести матчах. Но на следующий год наш план — забраться далеко в плей-офф.
