Большое интервью Евгения Дадонова - о Панарине и Кучерове, России и Америке, "Флориде" и Донбассе
...Это было настоящее кино. В день финала Олимпиады в Пхенчхане Евгений Дадонов, который наверняка бы там играл, сделал хет-трик в НХЛ. Да в чьи ворота – "Питтсбурга", на тот момент действующего обладателя Кубка Стэнли! А потом поехал домой смотреть по телевизору через полмира на то, как его недавние партнеры в сумасшедшей по интриге игре побеждают немцев и берут золото.
При этом его партнера по знаменитому звену СКА и сборной России с Артемием Панариным (шутка ли сказать, они трое на ЧМ-2016 в Москве и Санкт-Петербурге заняли весь пьедестал в списке бомбардиров!) Вадима Шипачева, начинавшего сезон в Лас-Вегасе, а потом сорвавшегося назад, на финал не раздели. И вот спрашивается – что лучше? Играть в лучшей лиге мира, делать хет-трик в ворота ее сильнейшей команды, но не выходить в плей-офф – или быть запасным золотой олимпийской сборной?
Сколько оттенков в двух этих историях, сколько красок. И однозначного ответа – нет. Но отчего-то путь Дадонова кажется мне более мужским и правильным, чем путь Шипачева. Евгений не раскапризничался, не обиделся, не сбился с пути. И его сейчас уважает вся лига. А фамилию центрфорварда тут в Америке, увы, уже мало кто помнит – какой бы светлой ни была его хоккейная голова.
...До конца регулярного чемпионата оставалась одна игра, и уже давно было ясно, что она станет в сезоне-2018/19 для Дадонова и его партнеров последней. "Флорида" – хоть и далеко не последняя в Восточной конференции, но шансов на попадание в Кубок Стэнли лишилась задолго до последнего дня. В отличие от прошлого года, когда билась до конца, пусть и уступила.
Но уж кому-кому, а форварду "Пантерз" упрекать себя не в чем. Вернувшись двумя годами ранее в НХЛ и в этот клуб после нескольких шикарных сезонов в "Донбассе" и СКА, чемпион мира-2014 с ходу попал в первую тройку "Флориды" к Александру Баркову и Джонатану Юбердо – и провел с ними два очень солидных года. Оба раза – по 28 голов, под 70 очков, что для лучшей лиги мира показатели пусть и не суперзвездные, но весьма достойные. И к 30 годам, которые стукнули ему в марте, он уже многое доказал по обе стороны океана.
Мы встречаемся с этим скромным, не сильно любящим общественное внимание человеком в одном из торговых центров Майами. Сидеть в шортах в первые дни апреля – такое из хоккейных мест возможно только здесь да в Тампе: даже в Калифорнии чуть попрохладнее. Во время разговора в паре метров от нас бьет фонтан, а над головами умиротворяюще шумят пальмы и лианы. Это располагает к разговору неторопливому и основательному. Такому, каков сам Дадонов.
Был момент, когда сказал себе: может, в Америку уже не поеду
– У вас необычная хоккейная судьба. Мало можно найти хоккеистов, которые в молодом возрасте вернулись из НХЛ в Россию, а потом совершили качественный камбэк. Уверены ли были, что так получится, когда решили вернуться из СКА во "Флориду"?
– Стопроцентной уверенности, может быть, и не было. Но, когда возвращался, в своих силах был уверен. А что касается судьбы – так сложилось. Никогда не ставил ни на чем крест – например, когда уезжал отсюда в Россию, ни разу не говорил, что больше не вернусь. Вначале даже не сомневался, что это произойдет. Потом, правда, был определенный момент, когда сказал себе – может, уже в Америку не поеду…
– Когда это было? Уже во времена СКА, суперзвена с Панариным и Шипачевым и успехов в его составе?
– Да. Даже чуть шире – в конце последнего сезона в Донецке и в первом в СКА. Но потом желание все-таки сделать еще одну попытку в НХЛ становилось все сильнее и сильнее.
– И вы осуществили его летом 2017-го. Но многие тогда остались в России из-за предстоявшей Олимпиады в Пхенчхане. У вас этот фактор колебания вызывал? Разговаривал ли с вами Олег Знарок, и с кем вы советовались, прежде чем принять окончательное решение?
– Конечно, общался со всеми. И сомнения были. Но, если честно, до последнего верил, что энхаэловцы поедут на Олимпиаду. Не мог представить себе, что возможно обратное. Кажется, в конце августа было объявлено окончательное решение, и вот до этого момента думал, что все-таки НХЛ будет в Пхенчхане. Потому что перед Сочи тоже были такие разговоры, но все закончилось хорошо. И тут мне казалось, что в последний момент уладится.
– Когда объявили – хотя бы капли сожаления о принятом вами решении не было?
– Да нет уже. Что толку жалеть о сделанном?
– Как теперь думаете – два года назад у вас был действительно последний шанс вернуться в НХЛ? Или год спустя та же "Флорида", с учетом внимания ее генменеджера Дэйва Тэллона, или другой клуб могли сделать нормальное предложение?
– Кто знает, каким бы у меня получился прошлый сезон в России? Посчитал для себя, что позапрошлым летом у меня была лучшая возможность вернуться. Конечно, решение было общее, семейное и очень взвешенное, над которым мы долго думали. Считаю неправильным принимать единоличное решение, которое не понравится семье.
Советовался не только с женой, но и со многими хоккейными людьми. И с действующими, и с бывшими игроками. Разговаривал с партнерами по сборной, по СКА, с некоторыми тренерами… Понятно, что с руководством СКА много бесед было.
– Наверняка и с Ильей Ковальчуком? Не могу забыть, как он после победного Кубка Гагарина-2015, когда вы установили рекорд по голам в плей-офф, сразу же передал вам врученный ему приз MVP. B интервью потом объяснив, что посчитал решение организаторов несправедливым. Мне кажется, наверняка легендарный хоккеист с тех пор для вас большой авторитет.
(Улыбается) – Ясное дело, с ним я тоже на эту тему разговаривал. Но не скажу, что сделал этот шаг, послушав Илью. Скорее там было наоборот. Как вы знаете, сам Ковальчук остался в СКА еще на год. В этом сезоне переписывались, после игры в Лос-Анджелесе виделись.
– А СКА настойчиво предлагал новый контракт, когда вы решили уезжать? И более ли выгодный, чем "Флорида" ("Пантерз" заключили с Дадоновым трехлетнее соглашение, по которому выплачивают ему по 4 миллиона долларов в год, – Прим. И.Р.)?
– В плане финансов на сегодняшний день предложение СКА было немножко повыгоднее. Разговоры шли, конечно, до последнего дня. До 1 июля, когда я подписал контракт с "Флоридой".
– Видел в Инстаграме ваше фото с еще одним олимпийцем и вашим земляком-челябинцем, Вячеславом Войновым. Как вам то, что с ним происходит (разговор проходил еще до объявления НХЛ о продлении его дисквалификации на год, – Прим. И.Р.)? В 29 лет пропустить целый сезон – это серьезно.
– Да. Общаюсь со Славой. И, считаю, то, что делают с ним, – неправильно. Мне был хотелось, чтобы ситуация с ним поскорее разрешилась хоть в какую-то сторону.
К решению Шипачева отношусь нормально. Это его жизнь
– Удалось ли из Майами посмотреть Олимпиаду, в частности, финал? Созванивались и поздравляли ли игроков с золотом?
– У нас как раз была игра, после которой мы поехали смотреть финал. Со второго периода точно игру видел. И концовку в прямом эфире пережил. Чьи номера были – всем отправил сообщения, поздравил. А это больше, чем полкоманды.
– В той игре, с которой вы поехали наблюдать за финалом Олимпиады, вы сделали свой первый хет-трик в НХЛ – в ворота "Питтсбурга". Какое совпадение!
– Уже даже не помню, что это был именно тот матч (улыбается).
– В один день вы делаете хет-трик действующему обладателю Кубка Стэнли, а Шипачев сидит в запасе сборной, но становится олимпийским чемпионом. Какие же два разных пути партнеров по тройке.
– В мыслях не было о чем-то таком думать. Просто рад был за всех ребят. А то, что я забил три в этот день… Просто совпадение, стечение обстоятельств.
– А Шипачеву написали тогда? Или неудобно было, потому что он на лед не выходил?
– Сейчас уже не помню, но, наверное, написал. Я всем писал, чьи номера у меня были.
– Ни на секунду не возникло желания местами поменяться? Все-таки золотая медаль. Олимпийская.
– А может, я был бы в этом составе – и мы бы не выиграли? Нет, я не жалел. Конечно, в мыслях все равно это присутствовало. Но решение было принято, и время назад не вернуть. Хотя за сборную играть никогда отказывался. И, если будет позволять здоровье, всегда буду за нее играть.
– Перезваниваетесь и переписываетесь ли сейчас с Панариным и Шипачевым?
– Конечно, перезваниваемся. С Шипачевым – в меньшей степени. Иногда переписываемся, тем более у нас день рождения в один день – 12 марта. Поздравили друг друга. А с Панариным видимся чаще, играем друг против друга. Даже так получилось, что наша и их команда в Питтсбурге были вместе один день – не упустили возможности пересечься.
– Панарин уехал в НХЛ в 24 года, будучи незадрафтованным. Далеко не все верили, что в "Чикаго" он заиграет – а Артемий получил "Колдер Трофи" и превратился в звезду лиги. Можно сказать, что его пример вдохновил всех, кто вокруг него играл, в том числе и вас?
– Возможно. После его удачного сезона многие, и я среди них, по-другому посмотрели и на свои перспективы в НХЛ. Раз он поехал, и у него все так хорошо получилось, – значит, и у других может!
– Вы сами в него верили, когда он уезжал?
– Лично я – верил. Может, не думал, что все так ярко получится прямо с первого сезона. Но я играл с ним и знаю, на что Панарин способен, какими качествами на льду и характером он обладает. Поэтому не было мысли, что у него не получится вообще.
– Насколько вы поняли Шипачева в его прошлогодней истории с быстрым отъездом из "Вегаса" в Россию, нежеланием играть в фарм-клубе?
– Нормально к этому отношусь. Это его дело, его жизнь. Не могу сказать, правильно он поступил или нет. Никто не знает, вызвали бы его из фарм-клуба назад или нет, и как бы он после этого заиграл. Сейчас, считаю, у него все хорошо. Он играет в приличной команде, ему доверяют, набирает много очков.
– Но стоило ли уезжать, чтобы сразу возвращаться?
– Может, у него были какие-то другие ожидания. Каждый реагирует на ситуацию по-разному.
– Никита Задоров однажды сказал мне: "Сытым русским в НХЛ тяжело, и многие возвращаются". Согласны, что в КХЛ люди могут делать меньше, а получать столько же?
– Может, кто-то так и думает. Но не совсем согласен, что это так. Может, к российскому хоккеисту, тем более к своему воспитаннику, дома относятся получше. А здесь другое – конкуренция за место в составе. Наоборот, получше относятся к местным игрокам. Кому-то лучше уехать, а кому-то – остаться. Не могу судить других людей.
– Но вы-то поехали, хотя под категорию "сытого" тоже подпадали. Однако добились своего в 28 лет.
– Всегда хочется еще большего. Но, в принципе, этими двумя сезонами больше доволен, чем нет. Надеюсь, что смогу лучше.
Не соглашусь с тем, что в первый приезд в "Пантерз" прикладывал минимум усилий
– Генеральный менеджер "Флориды" Дэйв Тэллон рассказывал недавно: "Когда Дадонов приехал в Америку первый раз, он рассчитывал, что будет легче. Мы с ним потом много общались, и он не стеснялся признаться в том, что не был готов к трудностям. Евгений настолько одарен, что, видимо, рассчитывал попасть в состав, прилагая минимум усилий. Но теперь мы видим совершенно, совершенно другого игрока". Он прав? И в какой момент карьеры вы этим "другим игроком" стали?
– Не соглашусь с тем, что прикладывал минимум усилий. Я старался. Но, может, такое суждение сложилось из-за того, что последний сезон тогда у меня прошел не очень хорошо, и после него я решил вернуться.
А когда изменился… Не знаю даже. Все равно ставил перед собой какие-то цели и пытался пошагово к ним идти. Переломного момента, пожалуй, не было. Всегда старался что-то в себе улучшить. Никогда не было такого, чтобы по-разгильдяйски относился к тренировкам или к режиму. Все идет своим чередом, а взлеты или падения бывают у всех.
– Но что не получалось в первом отрезке в Штатах?
– Как мне казалось, до определенного момента все шло нормально. Первый сезон играл в АХЛ, привыкал к здешнему хоккею и к стране, учил язык. Во втором – подняли в первую команду, закрепился и почти весь сезон провел в ней. Думал, все идет своим чередом. Третий год был определяющим, и что-то не получилось. Где-то уверенность потерял. Провел пару неудачных матчей, убрали из состава, начал переживать. Год получился скомканным.
– А потом и обмен в "Каролину".
– В тот момент я уже настроился на возвращение назад, и мы пытались сами какие-то движения сделать. Это была наша инициатива, мы сами попросили об обмене. Но он, по-моему, сделал еще хуже – "Каролина" отправила меня до конца сезона в фарм-клуб.
– Зато теперь Боб Бугнер (тогда еще главный тренер "Флориды", позже сдавший полномочия Джоэлю Кенневилю, – Прим. И.Р.) говорит: "Я шокирован его рабочей этикой". В положительном, имеется в виду, смысле.
– Не знаю, что его поразило. Даже не в курсе, что такое рабочая этика (смеется).
– В одном из американских изданий прочитал, что еще до подписания Тэллон пригласил вас на обед, где и объяснил все про то, что, в частности, видит вас в первом звене с Барковым и Юбердо. Так и было?
– Про обед – правда. Я проводил здесь отпуск, он приехал и мы пообщались. Тэллон просто рассказал мне, как поменялась команда и в каком направлении она двигается. Но гарантировать тебе какое-то звено никто не может. В принципе получилась хорошая беседа, которая мне понравилась. Не знаю, насколько она повлияла на мое решение, но, может, это тоже сыграло свою роль. Было приятно, что генеральный менеджер специально приехал, чтобы со мной пообедать.
– За сколько времени до окончательного решения это было?
– В начале мая – начале июня. Примерно за месяц.
– Одним из главных конкурентов "Пантерз" был "Вегас". Не поверю, что почти год спустя, глядя, как "Голден Найтс" доходят до финала Кубка Стэнли, вы быть хоть чуть-чуть не пожалели о выборе клуба.
– Иногда в тот момент с кем-то разговаривал и, конечно, думал – мог бы в финале играть. Но я уже сказал, что, если что-то решил, не жалею об этом. Что сделано – то сделано.
– Читал, что в вас, помимо "Флориды" и "Вегаса", были заинтересованы еще четыре клуба НХЛ. Какие?
– Агент вел работу, общался практически со всеми командами. С какими-то доходили до финансов, с какими-то нет. Несколько клубов готовы были предложить контракт, но называть их сейчас смысла не вижу.
– Как думаете, не постигла ли бы вас в "Вегасе" судьба того же Вадима Шипачева? Подошли бы вы ему по стилю? С одной стороны, ваша склонность к комбинациям – это не про "Голден Найтс", а вот скорость – вполне.
– На самом деле вообще об этом не думал. Вообще, никогда не размышлял о том, подойдет игрок команде по стилю или нет. Согласен, что с кем-то из партнеров удобнее играть, с кем-то – нет. Но это уже больше тренерская задача – как правильно использовать игрока.
– Когда уезжали, какие задачи перед собой ставили?
– Не стараюсь ставить какие-то конкретные задачи. Все постепенно, шаг за шагом. Сначала постараться один гол забить, потом – еще один… А так, чтобы перед сезоном сказать себе: мол, надо набрать, условно, 50 очков – такого никогда не было. И травмы могут быть, и что угодно – никогда не знаешь, что произойдет.
Задача есть более общая – стараться быть в хорошей форме, чтобы я мог показать свой максимум. Тоже не всегда получается, но по крайней мере пытаюсь что-то для этого делать.
– То, что у вас в Майами квартира, – стало дополнительным фактором в пользу "Пантерз"?
– Не то чтобы прямо фактором – но нам в этом плане было немножко удобнее. Но мы на это точно не опирались.
– Вы ее купили, кстати, еще когда первый раз здесь играли – или уже во времена выступлений в КХЛ?
– Уже когда уехал в Донецк. Жена забеременела первым ребенком, и мы подумали, что было бы неплохо большую часть лета проводить здесь, – чтобы море и солнце были под боком.
– Вы так и живете в Холлендейле, где большая российская диаспора?
– Первая квартира была там, но сейчас переехали в другое место. А русских тут много не только в Холлендейле, но и в некоторых других районах – например, Санни Айлз.
– Видел, что вас и, видимо, Баркова у раздевалки ждало несколько парней и девушек, говорящих по-русски. Друзья?
– С 2010 года, когда я сюда постоянно приезжаю, конечно, появились друзья и знакомые. Русского общения здесь хватает.
– Ваш знакомый болельщик и здешний бизнесмен Александр Браверман, приходящий на матчи "Пантерз" в свитере СКА и с вашей фамилией на спине, запустил по всей НХЛ традицию "Русских ночей". И началась она, насколько мне известно, именно с Санрайза.
– Да, в тот день мы играли с "Вашингтоном", и на арене было гораздо больше, чем обычно, русскоговорящего народа. И множество российских флагов. Люди пришли во дворец во всяких-разных майках. Все это, конечно, было приятно. После игры и мы, и русские ребята из "Кэпиталз" вышли на лед и сфотографировались где-то с двумя сотнями наших болельщиков. Достаточно интересно. Хотелось бы побольше такого!
– В этих краях живут многие российские певцы – Филипп Киркоров, Валерий Леонтьев, Наташа Королева и т.д. Не пересекались с ними?
– Чтобы пообщаться – нет. Киркорова однажды в магазине увидел издалека, и все.
Если Гусева будут правильно использовать, он сможет играть не менее ярко, чем Панарин
– Прошлой осенью вы рассказывали, что позвали Панарина во "Флориду", а он ответил: "У вас болельщики на хоккей не ходят". С тех пор на эту тему общались? А то чем ближе лето, тем больше все говорят о том, что они с Сергеем Бобровским выберут именно "Пантерз".
– Конечно, я общался с ним на эту тему, и что-то он мне говорил. Но думаю, что все эти разговоры сейчас, во время плей-офф, бессмысленны. Понятно, что все это будут обсуждать, какая-то инсайдерская информация начнет всплывать. К 1 июля, когда откроется рынок свободных агентов, сам он уже будет точно знать, какие у него есть варианты.
– Даже не спрашиваю, хотели ли бы вы появления у вас Панарина с Бобровским – глупо задавать вопросы, на которые заранее знаешь ответ. Но насколько они, по-вашему, способны поднять "Пантерз" на новый уровень?
– Конечно, я бы хотел, чтобы они у нас оказались! (смеется) И думаю, что в какую бы команду парни ни перешли, – поднимут ее на следующий уровень. Даже не просто выше, а намного выше. Выбор за ними.
– Все твердят, что главное, чего не хватает "Флориде", – это топ-голкипер. Луонго – 40 лет, его сменщик Реймер – далеко не из элитных вратарей. У всех трех голкиперов, выходивших в этом сезоне, показатель пропущенных шайб – более трех за игру. Вратарский вопрос вам тоже кажется ключевым?
– Не мне об этом судить. Любые мои слова на этот счет будут восприняты как критика или совет, что для игрока неправильно. На это есть генеральные менеджеры и тренеры. Пусть они разбираются.
– Можно сказать, что Панарин – Барков – Дадонов – это тройка мечты? По крайней мере, для вас?
– Наверное, я бы хотел ее! (улыбается) Но думаю, что мое мнение мало кого будет интересовать. Во-первых, Панарину для этого надо сюда перейти. А если это даже и случится, тренер будет решать, кого с кем ставить.
– Бывает, что скучаете по вашему питерскому звену? Или с Барковым и Юбердо так же классно понимаете друг друга, и ностальгии нет?
– Честно говоря, не было такого, чтобы я сидел и сильно скучал по той нашей тройке. Но как-то в начале прошлого сезона наткнулся на какое-то видео, где были ее голы и моменты – и вот тогда ностальгические чувства нахлынули. А в этом году как-то уже сам сознательно зашел и еще раз это видео пересмотрел.
– Для вас важно постоянно играть в одном сочетании? Ведь в начале сезона Боб Бугнер разбил вашу тройку, но потом вновь к ней вернулся.
– Для меня лучше играть с постоянными партнерами. Какие-то моменты в их игре ты знаешь заранее – кто и что будет делать. С другой стороны, у команд разные системы, у тренеров – свои методы. Поэтому иногда нужно что-то поменять, встряхнуть. Ты выходишь, делаешь свою работу, знаешь, чего от тебя требуют. Поэтому по большому счету без разницы, с кем ты играешь и сколько времени вы вместе на льду провели. Каждый все равно знает, что он на льду должен делать.
– Возвращаясь к осенним словам Панарина – почему действительно на стадион мало народу ходит?
– В прошлом году, когда мы подошли намного ближе к плей-офф, в конце сезона людей было куда больше. А в этом уже с середины сезона народ как будто просто отказался ходить. Наверное, болельщики просто хотят, чтобы команда была в Кубке или хотя бы боролась за попадание в него. Не так часто "Флорида" выходила в плей-офф – и болельщикам, видимо, это надоело. Здесь немножко другой вид боления, чем, например, в Канаде, где будут всегда ходить во дворец безотносительно того, как команда играет.
– И дворец черт-те где. Я от Майами-бич полтора часа на Uber почти без пробок до Санрайза добирался!
– Наверное, если бы команда лучше играла, кто-то сказал бы: ладно, все равно поеду. А в такой ситуации люди сразу вспоминают о том, что ехать далеко. Вроде у клуба в планах есть строительство нового дворца, но когда это будет – не знаю.
– У Панарина в НХЛ получилось сразу, а получится ли, по-вашему, у Никиты Гусева, с которым вы в СКА тоже успели поиграть? Или от команды зависит?
– Думаю, получится. Никита – хороший хоккеист, и не вижу, что может ему помешать. Конечно, ситуации всякие бывают. Я уже говорил, что не ожидал от Панарина такой игры в первом же сезоне, а вот теперь уже ничему не удивлюсь. И думаю, что, если Никиту будут правильно использовать, он сможет сыграть не менее ярко.
Может, выбор во втором раунде только стимулировал Кучерова больше работать и двигаться вперед
– Тем более что они лучшие друзья с другим Никитой, Кучеровым, и воспитанники одного и того же тренера Геннадия Курдина. У вас есть объяснения такому супервзлету обладателя "Арт Росс Трофи" в последние два сезона? Статус суперзвезды в начале карьеры ему никто не сулил.
– Статистика Кучерова поражает. Очень рад и горд, что он русский! Наверное, он много работает. Поэтому и превратился из игрока, выбранного в конце второго раунда, в лучшего бомбардира лиги. Многие клубы наверняка сейчас жалеют, что его не взяли. А может, то их решение Никиту как раз стимулировало больше работать и двигаться вперед.
– Конкуренты за "Харт Трофи" у него, по-вашему, есть?
– Конечно, всякое может быть, но я бы отдал приз MVP сезона только ему. Для меня он – номер один.
– Считаете "Тампу" безоговорочным фаворитом Кубка Стэнли, или достижения регулярки в плей-офф ничего не значат?
– Плей-офф – это другой турнир. Конечно, у "Лайтнинг" очень хорошая команда и неплохой шанс выиграть Кубок. Но знаю эту лигу. Тут может случиться всякое.
– Вернемся к Баркову. Вы с ним отлично друг друга понимаете. Он рос в Финляндии, но можно ли сказать, что у него есть генетическая русская хоккейная школа?
– Наверное. Все-таки папа у него – игрок советской школы. Он, наверное, немалую роль в его судьбе сыграл, много подсказывал. Половина в нем – русской хоккейной школы, это точно.
– Вы с ним по-русски говорите?
– Если вдвоем – конечно. Если рядом кто-то из иностранцев – по-английски.
– Можно сказать, что Барков с каждым сезоном все больше превращается в суперзвезду лиги?
– Знаю его всего два сезона, но с прошлого года он сделал шаг вперед. Думаю, что он может еще больше, ему есть куда расти. Работает он как сумасшедший безо всякого понукания от тренеров, так что все для этого у Баркова есть.
– До вас они с Юбердо играли в звене с Яромиром Ягром. Трудно занять место такого человечища?
– Многие меня об этом спрашивали. Вообще не думаю об этом! Ничье место я не занимал. Подписал контракт, пришел в новую команду. С кем поставили – с теми и играю.
– Вас еще в первый заход в Америку прозвали Daddy – Папаша? Или только сейчас?
– Они просто сокращают фамилию до трех букв – и к этому уже что-то добавляют. Когда “y”, когда “s”. Не обращаю внимания.
– Но не возражаете быть Папашей?
– Нет. Просто об этом не думаю.
– Читал смешной момент. Жена Ника Бьюгстада, недавно обмененного во "Флориду", незадолго до рождения сына купила ему крохотное джерси, где вместо фамилии было написано "Daddy”. Так ее муж сказал, что надо поменять, потому что Daddy в "Пантерз" только один – Дадонов.
(Смеется) – На самом деле многие пишут детям номер папы и слово Daddy. Бьюгстад был не единственный. Бывает, ребята что-нибудь пошутят по этому поводу.
– А у ваших что на спине написана?
– Фамилия полностью.
Мне очень нравилось в Донецке
– Ваш подъем начался с "Донбасса". Это Андрей Назаров вас так встряхнул?
– В принципе и с Юлиусом Шуплером хороший сезон был, до Назарова. Правда, мы не попали в плей-офф. Но при Андрее Викторовиче на следующий сезон и в Кубок Гагарина вышли, и в сборную попал. А методов встряхнуть игроков у него много!
– Евгений Кузнецов говорил мне, что советует всем молодым пройти жесткую школу Назарова. В дальнейшем это поможет.
– Мне было достаточно приятно и комфортно с ним работать. Я-то его по трем командам знаю! Сначала по "Трактору", когда он делал первые шаги как главный тренер, а я – как игрок. Андрей Викторович может и пошутить, и посмеяться, и сильно поругать. И тренировки сделать такие тяжелые, что потом встать не можешь. У нас там было очень много молодых – если не ошибаюсь, шесть-семь "лимитчиков"! И все играли в составе. В этом плане всем в коллективе было легко.
В Донецке увидел Назарова уже с новой стороны, он уже набрался опыта. Потом еще и в СКА поработали. С ним были и взлеты, и падения – в том же СКА не очень получилось. А в Челябинске и Донецке для команд, которые у нас были, мы играли неплохо.
– По поводу СКА доводилось слышать, что ему не дали долго поработать не столько из-за спортивных, сколько из-за подковерных течений.
– Слухи о том, что ему мешали работать, были. Но и спортивный результат тоже хромал, команда не могла найти свою игру.
– Как восприняли то, что произошло в 2014 году в Донбассе фактически на ваших глазах? Не чужое ведь для вас место. И друзья наверняка остались.
– Конечно, для меня эта ситуация неприятна, тяжело все смотреть и читать. Мне очень нравилось в Донецке, все устраивало и в городе, и в клубе. Я же продлил с "Донбассом" контракт на три года, и сделал это осознанно. А потом уже, когда узнали, что команды больше не будет, СКА взял этот контракт на тех же условиях на себя.
Мне бы очень хотелось, чтобы между двумя странами был мир. Неприятно слышать, что на Украине говорят о русских. К этой стране неплохо отношусь – когда там играли, часто ездили в Киев на выходные с женой. Не чужая, в общем, страна для меня.
В политику не лезу, ничью сторону в том, что происходит в Донбассе, занимать не собираюсь. Хочу только, чтобы в Донецке все хорошо было. Чтобы туда вернулся спорт – и футбольная команда, и хоккейная. Я же очень часто ходил на "Шахтер" – не только на Лигу чемпионов, но и на чемпионат Украины.
– Я еще видел ваши фотографии с футбольного ЧМ-2018. На какие матчи ходили?
– На Уругвай – Египет с другом съездили в Екатеринбург – из Челябинска недалеко было. Потом друзья приехали из Америки, поехали в Питер. Мы туда тоже полетели, встретились и пошли на игру Бразилия – Коста-Рика. Затем поехали с женой отдохнуть в Сочи, и там была 1/8 финала Уругвай – Португалия. Отличные впечатления!
– А в российском футболе за кого-то болеете?
– Чтобы сильно – нет, но слежу за результатами и таблицей. Хочется, чтобы "Урал" Кубок выиграл. Екатеринбуржцы уже подбирались к этому трофею, а в этом году шансы большие – уже и первый полуфинал дома выиграли. Хотелось бы увидеть в этом городе матча Лиги Европы, чтобы кто-то из моих друзей смог туда из Челябинска съездить (улыбается).
– С кем-то из футболистов дружите?
– Пересекался, конечно, но сказать, чтобы с кем-то поддерживаю отношения, не могу. Разве что из Челябинска – но они играют на чемпионат области.
– В КХЛ за тот же СКА болеете?
– Не могу так сказать. Слежу – это да. Захожу на спортивные сайты, узнаю подробности серий Кубка Гагарина. Понятно, что в СКА у меня осталось больше близких мне людей, чем в других клубах. Поэтому симпатий больше к этому клубу, чем к тому же ЦСКА.
– Если будет локаут – где вас ждать?
– Пока не знаю. Контракта на локаутный сезон у меня нет.
Главный тренер в моей жизни – Цыгуров
– Кого бы вы назвали главным тренером в своей жизни? Человеком, который дал вам больше всего?
– Наверное, Цыгурова. Потому что он работал в "Тракторе", когда я играл там первый сезон. Это был важнейший переходный год из юношеского хоккея во взрослый. Думаю, Геннадий Федорович дал мне очень много. После этого во второй год, когда работал уже Назаров, я чувствовал себя совсем по-другому – и физически, и технически.
– Родители, кстати, у вас по-прежнему в Челябинске живут?
– Да, они на пенсии и часто ко мне приезжают. Мама и сейчас здесь со мной. Папа всю жизнь на заводах работал, мама – в сфере услуг ЖКХ. Заводов у нас в Челябинске много, он и на ЧТЗ трудился, и на электромеханическом.
– Многих будущих хоккеистов в заводских городах пугают перспективой работы на заводах.
– И мне говорили: "Лучше играй в хоккей и хорошо тренируйся. Туда – не надо!" (улыбается)
– Когда-то Вячеслав Козлов уже после окончания карьеры сказал мне, что за Олега Знарка хочется ложиться под шайбу. Вы у этого тренера играли немало. В чем его секрет?
– Он очень хороший тренер. Его заслуги говорят сами за себя, он внутри России и на международных соревнованиях выиграл практически все, что возможно – чемпионат мира, Олимпиаду. И как человек Знарок вызывает уважение – в частности, его отношение к игрокам.
С ним и вне хоккея обо многих вещах можно поговорить, и мне это импонирует. Может быть, он может найти отдельный подход к каждому хоккеисту, поэтому люди и говорят, что за него хочется ложиться под шайбу. Но я как профессионал сказал бы, что если ты выходишь на лед, то должен биться, в том числе и ложиться под шайбу, за любого тренера. Потому что это твоя работа и твое отношение к хоккею.
– Поддерживаете ли отношения с Вячеславом Быковым и удивляетесь ли, что он не работает на топ-уровне, тренером которого является?
– Не удивляюсь. У всех разные ситуации в жизни. Может, он вообще не хочет работать? Хотя я бы, конечно, хотел, чтобы он работал. Вячеслав Аркадьевич тоже сыграл определенную роль в моей карьере, мы с ним первый раз выиграли Кубок Гагарина. Не скажу, что мы часто общаемся, но в этом сезоне, несколько месяцев назад, он мне как-то написал, и было очень приятно. Чуть-чуть поговорили.
– Написал какие-то комплименты в адрес вашей игры?
– Просто пожелал удачи, сказал: "Передавай привет всем нашим".
– Интересно понять ваше отношение к Бобу Бугнеру. С одной стороны, он вам доверяет, а любой хоккеист хорошо относится к тренеру, который дает ему много игрового времени. С другой – результата нет (напомню, разговор проходил до увольнения Бугнера, – Прим. И.Р.).
– Сложная ситуация. Команда-то хорошая. В прошлом году были близко к плей-офф, и состав с тех пор точно не ослаб. В начале сезона думали и даже были уверены, что сыграем лучше, а получилось похуже. Что касается тренерского штаба, то считаю, что ко всем нам он относился справедливо. А это очень важно. Тренеры всегда пытались прислушиваться к игрокам и делать все правильно. Но что-то не получилось.
– Травма Трочека вас тоже подкосила? Или на одно серьезное повреждение за сезон ссылаться нельзя?
– Да, если прикрываться каждой травмой, даже ведущих игроков, то можно далеко зайти. В плей-офф-то команда не выходит постоянно.
– Она в Кубке играла лишь однажды за последние шесть лет.
– У всех травмы случаются, так что не стоит в этом искать оправдания.
– Читал в американской прессе, что в последних матчах прошлого сезона, когда "Флорида" до последнего боролась за место в плей-офф, именно вам доверили в раздевалке объявлять стартовую пятерку.
– Ерунду какую-то написали. На самом деле у нас традиция – тренер дает всем по очереди объявлять стартовую пятерку. И если команда выигрывает, игрок продолжает это делать. Может быть, мы тогда победили в нескольких матчах подряд, и так совпало, что этим игроком оказался именно я.
Скучаю по нашим людям и по русской бане
– В начале сезона россиян в "Пантерз" было трое, но Богдану Киселевичу шансов особо не дали и обменяли в "Виннипег". А Максим Мамин уехал в ЦСКА. Могло у них по-другому сложиться?
– Наверное, могло. У них – немножко разные ситуации. Не могу рассказать все, что знаю, но в какой-то степени это были их решения.
– Не скучновато было остаться без них?
– Есть Барков, есть Мальгин. Это жизнь. У кого-то много русских в команде, где-то – вообще нет.
– Вы говорили, что скучаете по России. По чему тоскуете, по чему – нет?
– Россию я люблю! Скучаю по людям. По русскому менталитету. И часто хочется сходить в хорошую русскую баню. Тут они есть, но не такие, как дома.
– Но ведь приятно всю зиму в шортах ходить?
– Да, приятно. Иногда, правда, хочется холода и снега. Но поедешь иной раз на какую-нибудь выезд, где минус 30, выйдешь на улицу – и подумаешь: назад, в Майами охота! (смеется) Идеально быть нигде не может.
– На пляж игрокам разрешают ходить, в океане купаться?
– По крайней мере не запрещают. А дальше – дело каждого. Когда много игр, стараюсь от пляжа держаться подальше, чтобы не расслабляться. Только во время двух пауз по несколько дней, которые у нас были в сезоне, туда ходил и купался. Кроме этого, еще раза два-три съездил быстренько окунуться.
– Вообще, что это такое – играть в хоккей в жарком и тусовочном городе?
– Даже не знаю, что и где тут происходит. У меня своя жизнь – семья, хоккей. Занимаюсь своими повседневными делами, как и в любом другом городе, где играл – будь то Питер или Донецк. Мой режим в сезоне всегда практически одинаков, в какой бы точке света я ни находился. В этом плане без разницы, где играю – делаю одно и то же.
– В садик за детишками жена ездит?
– Если я могу – и отвожу их по возможности, и забираю. Иногда вместе с женой. Во время поездок, конечно, ездит она.
– У вас в раздевалке – православная иконка, как у Павла Дацюка.
– Не вижу в этом ничего особенного. Знаю русских хоккеистов в НХЛ – и у большинства есть иконы. Может быть, для канадцев или американцев это немного странно, но не для наших.
Джентльмен на льду
– В КХЛ вы получили приз "Джентльмен на льду". И за океаном не изменяете себе – в этом сезоне у вас всего восемь минут штрафа за 82 игры. Как это получается?
– У Баркова, по-моему, тоже восемь, а еще у пары человек – и того меньше. Не назову себя мягким игроком, с удовольствием иду в силовую борьбу. Просто не хочется подводить в команду в рискованных моментах. Если вижу, что игрок стоит спиной, и понимаю, что чуть-чуть неправильно его ударить – и можно получить штраф, в какой-то момент перестраховываюсь и не бью. Стараюсь, не просто не сыграть грязно, а чтобы даже случайно это не получилось.
Когда сидишь на скамейке для удаленных – очень сильно переживаешь, чувствуешь свою вину. Думаешь: вот сейчас забьют… Бывают всякие удаления, например, такие, когда лучше получить две минуты. Бывают совершенно случайные. Но все равно ощущаешь себя крайне некомфортно. И стараешься этого избегать.
– Если не удастся забить два в последнем матче с "Нью-Джерси" и довести счет шайб до 30, совсем не расстроитесь?
– Вообще. А чего расстраиваться? Спокойно к этому отношусь.
– За тридцать голов вам полагается какой-то бонус?
– Вообще никакого.
– У вас остался год до конца контракта с "Пантерз". Готовы переподписать его заранее, не дожидаясь выхода на рынок свободных агентов?
– Не знаю. Пока не то что предложений, а даже разговоров на эту тему с клубом не было. Скажу вдруг сейчас, что не буду ничего подписывать, – но потом будет хорошее предложение и сделаю наоборот. Или заявлю, что подпишу, а предложения не будет. Поэтому просто об этом не думаю. А думать начну, если поступит предложение.
– 12 марта вам исполнилось 30 лет. Довольны тем, чего удалось добиться в хоккее к этому юбилею? И о чем мечтаете теперь?
– Хотелось бы все-таки попасть на Олимпиаду. Буду стараться – не знаю, получится или нет. Важно, чтобы здоровье позволило. И в эту лигу приехал с определенной задачей – попытаться что-то выиграть. Так что есть к чему стремиться. Наверное, к 30 годам я больше доволен тем, как у меня все складывается. При этом, конечно, всегда хочется большего. Буду над этим работать!
– Сколько лет еще бы хотели в идеале отыграть в НХЛ?
– Не знаю, как буду себя чувствовать через три-четыре года. Поэтому не буду далеко загадывать. Следующие несколько лет думаю, что смогу.
– Евгений Малкин думает о том, чтобы когда-нибудь закончить карьеру дома, в Магнитогорске. А вы – в родном Челябинске?
– Конечно, в идеале хотел бы. Но не буду загадывать наперед. ?
