«Ковингтон показался нацистом, типа американцы — лучшая нация». Этот дагестанец крушит всех подряд и получает миллионы
Магомед Магомедкеримов — один из самых успешных российских бойцов последних лет. В 2018 году он выиграл свой первый сезон PFL и забрал миллион долларов. В 2019-м замахнулся на вторую победу, но был вынужден сняться с полуфинала из-за травмы. В 2021-м дошел до финала. В 2023-м, меньше недели назад, снова победил в «Гран-при» — в финале он задушил коронным приемом гильотина Садибу Си (и, соответственно, снова взял миллион долларов). Это был их второй бой — два года назад Магомед выиграл у высоченного шведского сенегальца единогласным решением судей. После этого Си построил серию из семи побед, но в итоге был разбит дагестанским бойцом в пух и прах.
Рекорд Магомедкеримов в PFL/WSOF — 16-1. Важно отметить его универсализм — в профкарьере Магомед побеждал гильотиной четырежды, удушением сзади — трижды, семь раз — ТКО, по разу — иезекиилем, хедкиком, панчем в корпус, однопанчевым нокаутом после правого прямого.
Дата следующего боя Магомедкеримова уже известна — 21 февраля в Саудовской Аравии он сразится с чемпионом Bellator в полусреднем весе Джейсоном Джексоном. Конечно, было бы интересно посмотреть на Магомеда в UFC — все же ему уже 33 года. Но Магомедкеримов очень комфортно чувствует себя в PFL — прежде всего с точки зрения финансов. А после объединения с Bellator и оппозиция у него станет интереснее.
В октябре, за месяц до финала сезона PFL, мы записали с дагестанцем большое интервью — о его карьере в целом. Магомедкеримов за последние лет пять бывал в США чаще, чем какой-либо другой боец — по его словам, летал туда 25-30 раз. Да и вообще, никто из россиян не дрался в Америке чаще, чем он (18 боев, столько же у Александра Шлеменко). Начали мы со сбора в Кисловодске, который Магомед прошел вместе с другими топовыми дагестанскими бойцами, а закончили его бытом в США.
«Махачев за время после подписания в UFC хорошо набрал в боксе и тайбоксе. Раньше у него стойка чуть слабая была»
— До American Top Team у тебя был сбор в Кисловодске с ребятами, которые тренируются в школе имени Абдулманапа Нурмагомедова. Назови отличительные особенности между тем, что ты увидел в Кисловодске, и тем, что видишь в ATT.
— Да, перед тем как я приехал в American Top Team, мы прошли 10-дневный сбор в Кисловодске на олимпийской базе. Там у нас была короткая, но жесткая подготовка. Могли два-три раза в день тренироваться. Больше на «физику», на кардио упор был, потому что высокогорье, свежий воздух.
— Думаю, там и спарринги были? Куда без них.
— Да, спарринги были, борьба была. Но основной упор был на физическую подготовку. Как раз Ислам Махачев готовился к турниру UFC в Абу-Даби. Команда была хорошая — и бойцы, и тренерский состав.
— Что было самое тяжелое из тренировок на «физику»?
— В горы бегать — самое тяжелое.
— А на какое расстояние?
— Километров 5-7, наверное. В гору. Тренеры не смотрели, какая погода — дождь идет, холодно — под дождем заставляли бегать. Бег не отменяли в любую погоду.
— Для тебя важно прибежать первым?
— Я не особо любитель бегать. Вот в школе Абдулманапа Нурмагомедова привыкли бегать. Все, кто там тренируется, бегают очень хорошо. Для меня нет разницы, прибежать первым или нет. Главное — не последним.
— Кто обычно первым прибегал?
— Зайнуковы — Маккашарип и Магомед. Два брата. Всегда первые были.
— Как Ислам Махачев изменился за годы, что вы знакомы? У тебя в соцсетях есть фото с ним, сделанные еще в 2013-2014 годах.
— Да, мы очень давно знакомы. Мы раньше тренировались вместе, и сейчас в Махачкале тоже тренируемся вместе. Он с каждым днем становится увереннее в себе. Он хорошо набрал в боксе, в тайском боксе по сравнению с тем, что было 7 лет назад, когда он подписался в UFC. Тогда у него стойка чуть слабая была. Сейчас он может с любым в стойке драться, хотя особо и не пытается (интервью состоялось до того, как Махачев нокаутировал хай-киком Алекса Волкановски на турнире UFC 294. — Прим. «СЭ»). Он борется, у него база борцовская, и чтобы не рисковать, он больше идет в борьбу. А так, он может в стойке тоже обыграть их всех. Коленями работает, руки и ноги у него очень хорошие. Он очень чувствительный в стойке, просто так удары не пропускает.
— А вы с ним в Кисловодске, кстати, в спарринге стояли?
— Нет, у него были спарринг-партнеры его веса, он с ними работал. Два-три человека были, с которыми он работал. Это чемпион мира по тайскому боксу Магомед Зайнуков, он же Шарип (Маккашарип Зайнуков. — Прим. «СЭ»), Ислам Мамедов. Кто в 70 кг дерется — с теми он и спарринговался.
— Что ты видишь в его технике, что может быть особенно сложным для исполнения?
— Он очень сильный физически по сравнению с соперниками. Тренируется, питается правильно. Может, лакская генетика играет роль — у лакцев много крупных, сильных ребят. Тот же Омари Ахмедов тоже мышечный, крупный.
— Твой хороший знакомый. Вы, наверное, прошли с ним много сборов в American Top Team.
— Да, последние 5-6 лет тренируемся вместе.
«Думали, кипеж получится с ирландцами, что их толпа придет. Все были в ожидании»
— Тебя можно назвать учеником Абдулманапа Нурмагомедова?
— Да, меня тоже можно, потому что я очень много сборов с ним прошел. У нас когда-то клуб был — «Чемпион», в Дербенте. Я там тренировался с Шамилем Завуровым, Магомедрасулом Хасбулаевым, Эседом [Эмирагаевым]. Вся команда Манапа. Мы уже сколько лет вместе тренируемся, вместе жили в Дербенте 5-6 лет.
— Ты со скольких лет стал тренироваться у Абдулманапа?
— Как только в борьбу перешел. В горах Цумадинского района каждое лето проходили сборы, я все время с командой был, тренировался там.
— Что тебе особенно запомнилось в тренировках Абдулманапа?
— Стабильность. В их команде стабильность — это номер один. Они стабильно тренируются — и из-за этого показывают хороший результат. У них стабильно зарядка, бег, вечером тренировка — все как положено. На сборах Абдулманап был первым на зарядке. Первый выходил, а вся толпа — за ним. Он сам пример показывал.
— То есть не у всех тренеров это доведено до такого уровня?
— Так, как у них, я ни у кого не видел. У них стабильность.
— Те сборы в горах были более жесткими, чем в Кисловодске сейчас, по твоим ощущениям?
— Да. Тогда у нас были очень плохие условия, но мы тренировались три раза в день. В 6 утра зарядка, в 11 надо было в горы бежать — там качка с камнями, потом прибегали обратно и вечером в 5 часов опять на тренировку.
— А жили же вы там, по-моему, в маленьких деревянных домиках без отопления, из досок.
— Да, из досок, деревянные домики были. Условия были спартанские.
— Ну вот, несмотря на спартанские условия, спортсмены хорошие выходят.
— У кого плохие условия, те большего и добиваются. Тот, кто голоден, большего добивается, чем сытый.
— А ты всегда был голоден?
— Да, я всегда был голоден. Еда была, одежда была, все было. Но лишнего не мог себе позволять. Только кушать, одеваться, тренироваться — и все. У меня свободного времени не бывало, кроме тренировок, дома — больше ничего. Думаю, если были лишние деньги, я, наверное, больше гулял бы, больше отдыхал бы. Думаю, хорошо, что их не было в детстве.
— А ты работал кем-то параллельно с выступлениями? Потому что график у тебя с 18 лет очень насыщенный, ты дрался регулярно с 2008 года.
— Да, с 2008 года дерусь. Но нет, не работал. Никогда не работал. Всю жизнь тренировался.
— Но при этом, как ты говорил, нормальные гонорары к тебе пришли только когда ты поехал в Америку выступать. А до этого...
— Да, я в России с кем только ни дрался, со всеми топовыми бойцами. Вообще очень мало платили. А как перешел в PFL, там начал зарабатывать.
— А в России сколько получал?
— В первом «Гран-при ACB» я провел четыре боя. В финале уступил раздельным решением. За четыре боя дали 150 тысяч рублей. Каждый месяц дрался. В «Гран-при» было 16 человек в весе — и до финала.
— А если бы выиграл в финале, сколько получил бы?
— Выиграл бы 300 тысяч.
— Тот финал против Беслана Исаева — самое обидное поражение в карьере? Бой получился достаточно скандальным.
— Да, после боя скандал был. Это для меня опыт был, но сейчас возвращаться к этому и жаловаться не собираюсь. Это было для меня большим уроком. Большой опыт. В то время Беслан был одним из первых номеров в России, очень хороший боец.
— У тебя тогда в углу были, насколько помню, Шамиль Завуров как глава клуба «Чемпион», и Хабиб Нурмагомедов — в майке футбольного клуба «Милан».
— Да-да, все правильно.
— Расскажи, как ты познакомился с Хабибом, как вы двигались вместе. У вас давние отношения, и их, наверное, можно назвать дружескими.
— Мы на вольную борьбу ходили, когда были еще детьми. В Махачкале была школа Али Алиева, лучшая школа вольной борьбы в то время. Мы там тренировались. И мы с Хабибом жили по соседству. В 300 метрах от его дома был мой. Потом он перешел в боевое самбо, а я — в панкратион. Так и начали боями заниматься.
— А молодого Хабиба вообще можно было забороть? В ММА его забороть, мягко говоря, никто не смог даже и близко.
— Мы обычно по вольной борьбе боролись. Он уже тогда был выносливее, чем другие. Выносливость у него с детства, как мне показалось. Если у него баллы откручивали, он нападал, пока свой балл обратно не возьмет. Очень выносливый был.
— Ты был в Нью-Йорке, когда Хабиб бился за чемпионский пояс с Элом Яквинтой. Мы хорошо помним, что предшествовало этому поединку — нападение Конора Макгрегора на автобус. И ты примерно в тот день выложил фотку из отеля — с Хабибом в окружении дагестанских бойцов. А дагестанских бойцов в те дни там было очень много. Ты подписал то фото: «Команда на старте за любой кипеж». Реально была готовность к драке с ирландцами? Мне кажется, многие ожидали, что что-то такое может произойти. Что Конор в отель завалится или что-то в этом роде.
— Да, когда Хабиб дрался за пояс, мы были в Нью-Йорке, и там нас было немало. Когда он пошел на пресс-конференцию, мы были в отеле. И вот услышали, что Конор напал на автобус. Мы все вышли на улицу перед отелем и ждали, что что-нибудь начнется. Думали, их толпа придет, наша придет. Думали, что сейчас кипеж получится, все были в ожидании. Но дальше ничего не произошло.
«В Джоне Джонсе была какая-то невероятная сила...»
— Твой первый зал в Америке — Jackson Wink в Альбукерке. Ты как-то выложил фотографию, где борешься с Джоном Джонсом. Как он тебе в борьбе?
— В первый раз, когда я приехал в Америку, я тогда еще дрался в WSOF. Первый кемп у меня прошел в Альбукерке. Как раз в зале тогда тренировались Джон Джонс, Ковбой и другие хорошие ребята. Была схватка по джиу-джитсу, мы друг с другом менялись, и я поборолся с Джонсом. Он оказался очень крепким, очень техничным бойцом. Не зря он номер один в мире. Есть в нем сила. Он намного больше весом, чем я. Я боролся и с другими ребятами с большим весом, но он оказался очень крепким и очень техничным. Какая-то невероятная сила была в нем.
— Даже невероятная?
— Да, он очень крепкий. Его с позиции сдвинуть, что-то с ним сделать — очень тяжело было.
— Многие говорят, что когда с Хабибом борешься, будто борешься с тяжеловесом. С кем сложнее бороться — с Джоном Джонсом или с Хабибом?
— Хабиб во время схваток позиции просто так никому не дает. Давно с Хабибом не боролся, но раньше он позицию старался никому не давать. А Джонс со мной не на 100 процентов работал.
— Вот оно как.
— Ну, у Джонса вес больше, он со мной не будет на сто процентов бороться.
— А как Джонс вел себя в зале? Насколько часто он приходил на тренировки? Может, чем-то запомнился?
— Каждый день он не приходил, приходил три-четыре раза в неделю. Никаких понтов не было. Очень спокойный. Со всеми фоткался, со всеми здоровался. Такой он — приходил на позитиве и уходил на позитиве. Мне очень понравилось, как он себя вел.
— С кем еще там работал? Ты сейчас назвал Ковбоя, а у тебя еще есть фотка с Карлосом Кондитом.
— Да, с Кондитом тоже работали. Тоже непредсказуемый боец в стойке. У него очень разнообразный арсенал. Локти, колени. У Винкельджона есть особенность — он ставит необычный кикбокс или тайский бокс. У него свой, специфический подход к этим вещам. Бывало, не ожидал такого удара... Не знаешь, откуда от него [Кондита] может прилететь.
— Почему решил сменить Jackson Wink на American Top Team?
— Майами — очень красивый город, здесь много русскоговорящих людей, здесь много дагестанцев. В Альбукерке русскоговорящих было очень мало, пара человек. И город не очень красивый был, он в пустыне находится. И с борьбой чуть-чуть туго было там. В American Top Team очень хорошая борьба, очень много спарринг-партнеров. Сейчас этот зал считается одним из лучших в мире. Когда я приехал сюда на сборы во второй раз, я попал в Майами, мне очень сильно понравилось. И я решил здесь остаться.
«Ковингтон показался мне нацистом. Типа — «Американцы — лучшая нация»
— Все помнят, как вы с Омари Ахмедовым подошли к Колби Ковингтону. А ты боролся до этого или спарринговал с Колби? (В 2019 году Магомедкеримов и Ахмедов предъявили Ковингтону претензии за его оскорбительные посты о Хабибе.)
— Нет, я не боролся и не спарринговался. Что-то изначально мне он не понравился как человек. Как будто нацист, мне так показалось.
— Он тебе сразу таким показался?
— Да, сразу показалось. Еще он высокомерно ходил в зале.
— А нацистом почему показался?
— Ну, типа — «Американцы — лучшая нация». У них бывают такие моменты.
— Причем белые американцы?
— Да-да.
— Хотел с ним в спарринг встать? Проучить? Или он сильных бойцов к себе особо не подпускал?
— Такие топовые бойцы стараются работать с тем, с кем они привыкли. Они боятся, что кто-то молодой придет, что может их травмировать. Из-за этого слабые спарринг-партнеры не работают с ними. Не знаю, почему так. У нас в Дагестане, например, все хотят встать в пару с самыми лучшими, а здесь они как-то со своими слабыми партнерами работают. Вот Порье тоже с нами тренируется, у него тоже свои спарринг-партнеры бывают.
— Хорхе Масвидаль?
— У Масвидаля свои спарринг-партнеры. Они работают с теми, с кем привыкли.
— В общем, респект Шону Стрикланду, который работает со всеми. Правда, в другом зале.
— Шон со всеми работает, да. Он — бродяга.
— По поводу Колби — почему ты все-таки тогда решил к нему подойти? Не вытерпел?
— В соцсетях постоянно появлялось, что он так-то высказался. У нас в зале был Али Кайтуков, он английский хорошо знает. Али к нему первый подошел, и мы тоже собрались там. И Колби начал говорить, что это не он, а его менеджер выставляет все это. Короче, отрицать начал.
— Вы с Хабибом-то списывались на этот счет? Обсуждали это каким-либо образом?
— Нет, не обсуждали, даже не вспоминали.
«Олейник научил меня иезекиилю, еще в Ростове — когда был главным тренером клуба «Пересвет»
— В ATT очень много бойцов, наверное, это крупнейший в Америке ММА-зал. Случалось такое, что ты в спарринге отправлял кого-то из известных бойцов в нокаут?
— В нокаут — не было.
— Нокдауны?
— Сечки бывали. Рассечения делали, нокаутов не было.
— Один из бойцов, с которыми ты регулярно работаешь — Джонни Эблин, чемпион Bellator в среднем весе. Удивляет ли тебя его прогресс? Бозигит Атаев как-то нокаутировал его в спарринге, и тот аж заплакал.
— Да, с Джонни мы очень долго работаем. Я помню, как Бозигит посадил его ударом в печень, тот после этого сидел, плакал. Но Джонни — молодец, с каждым днем набирает. В Bellator он сейчас в своем весе никого не чувствует. На глазах вырос парень. Он стабильно тренируется, ходит в зал, не ленится. Мы с ним очень много спаррингов провели.
— Он выносливый, это бросается в глаза.
— Да, выносливый, может свой темп навязать, бороться-бороться-бороться, и вот так может загонять людей.
— Есть ли у тебя образ среднестатистического американского бойца?
— Американцы выделяются физической силой и выносливостью. У них нет особой техники, но они могут задать темп и одно и то же 10 раз повторять и вот так загнать человека.
— Как Джонни Эблин, кстати.
— Да. Пока с ним в спарринге борешься, он начинает делать одно и то же. Один раз провалил, второй раз, третий раз, может еще три, пять, десять раз одно и то же делать и добиться своего.
— Кто в ATT лучший борец, на твой взгляд?
— Из американцев или в общем?
— Изо всех — и бразильцев, и россиян.
— Ну, смотря в каком весе. Вот ребята из Дагестана, которые приезжают, здесь выигрывают у всех по борьбе. Техникой выигрывают.
— А кто — лучший грэпплер?
— Ну, грэпплеры — это бразильцы.
— Не дагестанцы все-таки?
— Нет, грэпплеры — бразильцы.
— Кто из них там в самом порядке?
— Чемпион UFC Пантожа, Тиаго Мойзес, который с Махачевым дрался.
— Он хорош, да?
— Да, партер очень хороший.
— Ислам его при этом смог финишировать.
— Да, смог финишировать. В боях ММА это чуть-чуть другое, а когда чисто по джиу-джитсу борешься...
— Когда Махачев дрался с Мойзесом, думаю, многие не совсем представляли, кто противостоит Исламу.
— Да. Думали, что он будто бы слабый, а он очень хорошо борется в джиу-джитсу.
— А в чем он особенно силен?
— Техничный. Он может провести много болевых. Хорошо держит позицию, физически крепкий. Просто в боях он что-то не может себя показать. Видимо, переживает, волнуется.
— В 2021 году у тебя был бой с Кертисом Миллендером. Ты выиграл иезекиилем — редким приемом. Случаем, не Алексей Олейник ему научил?
— Да, он меня научил. Это еще до American Top Team было: когда мы в России тренировались, он мне показывал этот прием. И здесь мы тоже иногда, когда он появлялся, отрабатывали прием.
— Круто, ничего не скажешь. Учитывая, что недавно так выиграл Александр Волков — его ведь этому приему тоже Олейник научил.
— Да, Олейник научил. Многие думают, что это так просто [уйти от иезекииля]... А если ты хорошо захват сделал, то от этого приема тяжело уходить.
— А если ты на спине лежишь, это еще сложнее сделать?
— Нет. Думаю, если соперник прилипает к тебе, это легче сделать.
— То есть легче, когда ты сам на спине находишься?
— Да. Когда соперник тебя давит, пытается вставать, когда не дает... Если он закинул руки — все, попался.
— С Олейником вы в Ростове тренировались?
— Да, в Ростове, когда там был клуб «Пересвет». Олейник был там главным тренером.
— И там вы, наверное, с Александром Шаблием познакомились?
— Да, познакомились с ним там. Он тогда был худеньким молодым парнем. Он, кстати, тоже с нами здесь, в American Top Team. Я недавно боролся с ним, он очень сильно набрал в борьбе, очень крепкий. Не ожидал, что он так сильно прибавит. Очень умный, очень техничный. Лишнего не позволяет бою. Растет, молодец!
«Ярик Амосов нос не воротит. В зале политических моментов не должно быть»
— Сейчас в American Top Team много бойцов из России. И там же сейчас подготовку к бою проходит украинец Ярослав Амосов (17 ноября Амосов проиграл нокаутом в третьем раунде Джейсону Джексону в бою за титул чемпиона Bellator в полусреднем весе). Как он сейчас? Нет ли такого, что он держится в стороне от россиян? Или все как раньше?
— Нет, такого нет. Все как раньше. Боремся, становимся в пары. Раньше спарринговали, сейчас что-то не сделали спарринги. Я на одного бойца готовлюсь, он на другого.
— В общем, нос никто не воротит?
— Нет-нет.
— Ну и замечательно.
— В зале таких политических моментов не должно быть.
— Ярик ведь тоже классный борец, мы видим это по его выступлениям в Bellator. Насколько с ним сложно и насколько он чисто технически похож на Хабиба?
— Да, с Яриком мы боролись, он очень крепкий, очень хорошо борется, позицию хорошо держит. Но у Хабиба партер чуть-чуть на другом уровне.
— А в чем это выражается?
— Хабиб для своего веса очень техничнен, очень силен. Ты же видишь, как он доминирует. На пол повалил...
— Встать нереально.
— Да, встать тяжело.
«В Америке как бы ни обозвали — за это никто не спрашивает. Такое воспитание — в школах учат друг с другом не драться»
— Обсудили борцов и грэпплеров American Top Team. А у кого самый жесткий панч из тех, с кем ты там встречался?
— Самый тяжелый удар здесь был у... Помните, был такой боец Гасан Умалатов? Вот у него колотушка очень тяжелая была. Очень сильно бил. Бокс был очень хороший у него. В зале он очень хороший был, в зале не каждому удавалось его победить. А в боях что-то у него не пошло.
— Зато сейчас хорошо развивается карьера у его младшего брата — Магомеда Умалатова. Вы же ведь должны были подраться в полуфинале нынешнего «Гран-при PFL», но он с боя снялся. С чем это было связано?
— Да, Магомед в PFL очень ярко себя показал, очень хорошо идет, уверенно. Мы как раз за выход в финал должен были с ним биться. Что-то у него со здоровьем проблемы начались, и из-за этого он снялся. Мне дали другого соперника.
— У кого из бойцов в АТТ самый вредный характер?
— Самый вредный... Таких не знаю.
— Самым грязным бойцом в спаррингах был, наверное, Гектор Ломбард. Верно или нет?
— О! Хорошо, что ты напомнил. У него много с кем здесь во время спаррингов кипежи бывали, драки. В том числе один раз Султан Алиев чуть с ним не подрался. Султан его на улицу вытягивал. Он может аккуратно работать, а потом войти в азарт, со всей силой ударить, травмировать мог. Из-за этого его из зала выгнали.
— Самый большой кипеж, который ты когда-либо видел в American Top Team. Между бойцами, между тренерами, между посетителями?
— Было один раз... Кто это был... Брукс!
— Уилл Брукс?
— Да, бывший чемпион Bellator. Он с кем-то зацепился в зале. Они, как две собаки, друг против друга встали и друг друга матерят, а никто пальцем не трогает. Все вокруг собрались, ждали, пока кто-то ударит. Никто не ударил. Все на словах.
— То есть материли-материли и...
— Да, будто убить готовы были, но пальцем никто никого не тронул.
— Тебе не кажется, что слово в Америке стоит меньше, чем в России? Чем, в частности, в Дагестане. Они там ругаются постоянно, причем грязно...
— Да, здесь как бы ни обозвали — за это никто не спрашивает. А в России, в Дагестане за это любой себя уважающий человек подойдет и спросит. Тут тебя хоть как матом заденут, все забудется, и все разойдутся.
— Условно, какой-нибудь молодой боец скажет что-то матерное в адрес возрастного бойца, а возрастной боец на это может и внимания не обратить? Как будто это так, фигня.
— Да, внимание не обращают.
— Тебе не кажется, что это не совсем нормально?
— Что может тут быть нормального? Будет тебя какой-то молодой обзывать, материться на тебя — надо, думаю, его успокоить, по ушам дать.
— Понятно, что свободные нравы и прочее, но...
— Видимо, такое воспитание. Их здесь в школе учат так — друг с другом не драться, рукоприкладством не заниматься. Видимо, все из-за этого.
«В США привожу из Дагестана мед. Здесь закон запрещает продавать мед без сахара, не смешанный»
— Сколько максимально долго ты был в Америке? Именно безвылазно.
— Безвылазно — восемь месяцев.
— А всего сколько заездов у тебя в Америку?
— Минимум 25-30, наверное, есть. На PFL на каждый бой прилетал сюда, после боя улетал домой на две недели, потом обратно возвращался. И вот так последние 5-6 лет.
— Получается, что ты уже больше тренировок в Америке проводишь, чем на родине?
— Да, основные тренировки, всю основную подготовку я прохожу в Америке. Ничего не отвлекает, тренеры хорошие. Все налажено.
— Есть ли что-то, что ты из Америки обязательно домой привозишь? Покупаешь что-то, чего у нас нет или что у нас намного дороже?
— Обычно отсюда привозят одежду.
— Намного дешевле?
— Да. И сейчас из-за санкций у нас закрыли много фирменных магазинов, из-за этого приходится отсюда возить.
— Сколько там сейчас джинсы стоят? Levi's, например?
— 15-20 долларов.
— Это, конечно, даже с нынешним курсом... Они в России стоят в пять-семь раз дороже.
— Тут же много этих скидочных магазинов. По скидкам можно очень хорошие вещи купить.
— В выпуске Дмитрия Смолякова я увидел, что ты с собой в Америку привозишь мед. То есть меда дагестанского тебе не хватает там.
— Да, конечно, при подготовке мед и все такие вещи должны быть. В Америке чистого меда не бывает, здесь как-то закон не разрешает продавать мед без сахара, не смешанный. А мой дядя как раз в горах готовит собственный мед, у него собственный улей. Он привозит мед мне, а я привожу его сюда.
— Каких еще продуктов тебе не хватает в Америке из тех, которые есть в Дагестане?
— Традиционно — чуду, хинкал, домашней еды не хватает. Дагестанской кухни не хватает, можно сказать. В любых ресторанах есть все на любой вкус, но мне не нравятся. Дагестанской кухни нет.
— Есть такой стереотип, что в Америке сплошной фастфуд, а в магазинах типа Wallmart продают всякую вредную несвежую фигню. Просвети насчет качества питания в США — как есть на самом деле?
— Здесь есть магазины на любой карман. Есть Wallmart, там бывают не очень качественные вещи. У кого денег мало — они идут и там покупают. У кого возможности хорошие, они идут в Whole Foods или Fresh Market, еще Cosco есть. Тут есть много хороших магазинов. Каждый находит то, что ищет. Здесь есть и хорошие продукты, и плохие.
— А хорошие продукты намного дороже?
— Да, в два раза, даже если не больше.
— Ты в основном ходишь в такие магазины, где хорошие продукты, или не особо заморачиваешься на этот счет?
— Нет-нет, все продукты, еда — все очень хорошее. Для подготовки нужна хорошая еда, хорошие витамины. Беру все самое лучшее.
«Рахмонов может стать чемпионом UFC, если будет умно драться»
— Кого считаешь лучшим в полусреднем весе UFC?
— Очень хорошо идет парень из Казахстана, Шавкат Рахмонов. Он, я думаю, может стать чемпионом, если умно подерется. Очень крепкий парень.
— Умно — имеешь в виду, что он иногда дает волю эмоциям?
— Нет, он очень много пропускает в боях. Голова же не всегда будет такой крепкой. Можно расслабиться и упасть. Надо более собранно работать.
— Но мощь у него, конечно, страшная.
— Да, мощь хорошая, выносливость хорошая. Все есть, чтобы стать чемпионом.
— Ты с ним не пересекался нигде, никаким образом? Он же тоже во Флориде тренируется.
— По субботам паримся вместе. Там виделись как раз. И в одну мечеть мы с ним ходим на пятничный намаз. Там тоже его видел.
— Ты в рейтинге Fight Matrix сейчас на 15-м месте среди полусредневесов. Насколько это место справедливо, на твой взгляд?
— Я думаю, слишком назад закинули меня.
— Какое место было бы самым справедливым, если нескромно?
— Топ-10 — минимум (по итогам финала «Гран-при PFL» Магомедкеримов поднялся на девятое место в рейтинге. — Прим. «СЭ»).
