Выиграть олимпийскую медаль с пятью сломанными ребрами. Главный подвиг мирового спорта
На Олимпийских играх 2010 года в Ванкувере словенская лыжница Петра Майдич совершила один из главных подвигов в истории мирового спорта и стала бронзовым призером в спринте, выступая с тяжелейшей травмой.
Майдич приехала в Ванкувер в лучшей форме своей жизни. По ходу сезона она была на подиуме абсолютно во всех спринтерских гонках, в которых принимала участие. За месяц до Игр словенка выиграла три спринта подряд. Высокая, мощная, с широким шагом Майдич была словно создана для классического стиля — а ведь олимпийский спринт впервые проводился именно им.
Конечно, конкурентки тоже были сильны — одно имя Марит Бьорген чего стоит. Но если кто и мог тогда обыграть норвежку — то только Майдич. И симпатии всего мира тоже были на ее стороне. Харизматичная хохотушка из крошечной страны против норвежской машины — какие тут могли быть варианты?
Кричала от боли каждые две секунды
Трагедия случилась в районе 9:30 утра, в день старта гонки. Майдич вышла на утреннюю тренировку, чтобы опробовать трассу. В Ванкувере было морозно, в отдельных местах лыжня превратилась в лед. Ничего особенного: для лыжников это обычное дело.
Но почему-то на спуске с крутого виража не оказалось никакого заградительного барьера. Ни канта, ни даже маленького заборчика, чтобы предотвратить вылет с трассы. Техделегат Урош Пониквар позже возьмет всю вину на себя. Но ничего уже было не вернуть: Майдич не смогла вписаться в поворот и полетела прямо в овраг глубиной четыре с половиной метра. На огромной скорости, с лыжами и палками...
— Сначала я оказалась словно в темноте, — вспоминает Майдич. — Потом я ощутила сильнейшую боль в спине. Подошли какие-то люди, помогли мне подняться. Я хотела пешком дойти до места старта, потому что лыжи были сломаны. Но боль была настолько сильной, что мне пришлось просить о помощи...
Согнувшись напополам от боли, Майдич долго спорила с тренером. Тот уговаривал: выходить на старт в таком состоянии нереально. Как может бежать на Олимпийских играх спортсменка, которая от боли не может даже выпрямиться?
- Я буду бежать, — отрезала Майдич. — Я шла к этой Олимпиаде всю жизнь. Это мой последний шанс выступить на Играх и взять медаль. Я не могу подвести свою команду. Не может одно падение перечеркнуть все...
Олимпийский спринт проводится по весьма сложному регламенту. Это далеко не один забег, который еще можно перетерпеть, сжав зубы. Сначала квалификация, потом четверть-, полуфинал и финал — дистанцию нужно пройти максимум четыре раза с минимальными промежутками между ними.
Когда Майдич подтвердила, что хочет бежать — старт квалификации перенесли примерно на час. Организаторы понимали: в случившемся — прежде всего их вина. Злополучный овраг застелили матами. Петра беспорядочно слонялась по стартовому городку: сидеть ей было больнее всего. Тренеры смирились: если Майдич так уж хочет хотя бы выйти на старт Олимпиады — то пусть. Пройдет пешком дистанцию спринта и поедет, наконец, в больницу.
— В квалификации я кричала каждые две секунды, — вспоминает Майдич. — Мне было больно дышать. Тренеры, которые стояли вдоль трассы и обычно громко поддерживали своих спортсменок, замолчали, когда я пробегала мимо. Они были в шоке от моих криков. После финиша я упала на снег и орала. От боли и от осознания того, что я сделала это. Я прошла в четвертьфинал!
Это смотрелось дико: спринт — не марафон, после финиша здесь спортсменки не валятся на снег. Майдич корчилась в судорогах в окружении шокированных соперниц. Они реально не понимали, что делает здесь словенка. И как эта девушка, которая не может даже встать и снять лыжные ботинки без посторонней помощи, только что умудрилась войти в число 30 лучших лыжниц мира.
Если приеду с третьей Олимпиады подряд без медали — я лузер
Перед четвертьфиналом тренеры все-таки настояли: Петре нужно в больницу. Если бы рентген показал переломы ребер, спортсменку бы сняли с соревнований насильно. Но если там просто ушиб — есть шанс бежать. Доктор несколько мучительных минут водил прибором, пока не сказал: «Я не вижу здесь перелома».
— У тебя есть руки, ноги, и они целы, — заявил тренер. — Думай только о них. Забудь о боли в боку. Пойдем: до четвертьфинала у нас меньше часа...
Майдич выиграла свой четвертьфинальный забег. Но с каждой минутой она теряла силы. В полуфинале словенка еле добралась до финиша четвертой. Но судьба была на ее стороне: забег получился быстрым, и Майдич отобралась в финал по времени как «лаки лузер». Как мы потом узнаем, в момент финиша полуфинала сломанное ребро прокололо легкое, случился пневмоторакс. Петра недоумевала: почему же ей так больно, если это просто ушиб? Правды о травме тогда еще никто не знал...
— Перед финалом я вспоминала Олимпиаду в Солт-Лейке, — рассказала Майдич. — Там прямо во время гонки мне под ноги упал один из сервисменов. Я упала и уже не смогла догнать лидирующую группу. В Турине-2006 у меня тоже не получилось. Если я с третьей Олимпиады подряд приеду без медали — я лузер. Значит, я просто не умею выступать на соревнованиях.
Майдич прекрасно понимала: выиграть в таком состоянии у Бьорген и Юстины Ковальчик из Польши — нереально. Это монстры, машины лыжных гонок. Но третьей спортсменки такого класса в финале нет. Если Петра постарается, она может взять бронзу.
Этот финал, конечно, нужно видеть. Майдич чуть не упала на спуске, буквально на ровном месте. От усталости и боли она еле стояла на лыжах. Что ей больно и плохо, было видно уже невооруженным взглядом. Но в подъем Майдич гигантскими шагами устремилась вперед и вырвалась на третье место. По пятам ее преследовала шведка Анна Олссон.
— Я считала метры до финиша, — говорит Майдич. — 300, 250, 200... Я дольше всех сидела в стойке на спусках, чтобы сэкономить хотя бы доли секунды для отдыха. Я знала, что никому не должна отдать этой медали. Что Анна сдалась и уже не упирается, я почувствовала спиной... Я призер Олимпийских игр! Все-таки, спустя столько лет!
Похоже, в этот момент Майдич и потеряла сознание. Не от счастья — а от боли и травмы, которую больше нельзя было игнорировать. Тренеры сначала даже не поняли, что словенка не может встать не от усталости. Ее унесли на руках и экстренно госпитализировали. Врачи были в шоке, как Майдич вообще жива. Пять сломанных ребер и пневмоторакс!
Нужна была немедленная операция. Но вечером церемония награждения — и Петра мечтала получить свою олимпийскую награду.
— Сколько времени тебе нужно? — спросил врач.
— Церемония занимает 15 минут.
— Даю тебе десять. А потом — на операционный стол.
Майдич вышла к пьедесталу под руки с тренером. Даже стоять самостоятельно она уже не могла. Ей аплодировали стоя, а в Словении она стала национальным героем и получила титул «Женщины года». Она восстановилась, но на прежнем уровне уже не выступала и вскоре закончила карьеру. Самое главное в спорте Майдич уже сделала.
Как россиянка добилась извинений от МОК
В том же спринте в Ванкувере произошла и еще одна удивительная история. Причем — с участием российской лыжницы Натальи Коростелевой.
Коростелева была тогда на пике своей карьеры, и, хотя классический стиль передвижения не был у нее основным, вполне могла претендовать на попадание в финал. Квалификацию она прошла уверенно, в четвертьфинал отобралась по фотофинишу. А потом началось что-то невероятное: представить такое сегодня просто невозможно.
- Ко мне подошли допинг-офицеры, говорят: «Вам надо идти сдавать контроль», — вспоминает Коростелева. — Сначала я рассмеялась: «Да вы что, я же в следующий круг прошла, какая проба». Они не отстают. Пошли к представителю международной федерации, тот подтвердил, что мне совсем скоро бежать полуфинал. Они все равно: идут за мной по пятам на разминку. Я стала смеяться: «Может, вам еще лыжи выдадут, и вы со мной гонку побежите?» Отстали от меня буквально за 15 минут до старта полуфинала. Я из-за этого не успела попробовать лыжи. Они держали, но совсем не катили, и я приехала последней.
— И на финише вас снова ждали допинг-офицеры?
- Естественно. Тут уже я пошла сдавать пробу, а после контроля еще положено заполнить бумаги. Там была графа — «есть ли жалобы». Я взяла и подробно описала всю ситуацию. Когда рассказала об этом нашим тренерам, они схватились за голову. Мол, ты что, как можно на них жаловаться?! Нам же нужно молчать в тряпочку!
Тут необходимо сделать ремарку: 2010-й — это самое начало громких допинговых скандалов вокруг российского спорта. За год до этого дисквалифицировали троицу звездных биатлонистов — Альбину Ахатову, Екатерину Юрьеву и Дмитрия Ярошенко. В лыжах тоже были свои «жертвы» — за эритропоэтин отстранили на два года олимпийского чемпиона Евгения Дементьева и Наталью Матвееву.
О какой-то системе речи пока не шло, но наших лидеров уже стали ловить одного за другим. Поэтому, в общем, неудивительно, что тренеры считали нецелесообразным выяснять отношения с антидопинговыми службами прямо на Олимпиаде. Но Коростелева пошла своим путем — и оказалась абсолютно права.
— В итоге, Международный олимпийский комитет принес мне официальные извинения, — рассказала Наталья. — Допинг-офицеры ошиблись: они не имели права пытаться брать у меня пробу прямо во время соревнований.
Забавная деталь: ответственность за ситуацию взяла на себя генеральный секретарь международной федерации Сара Льюис. Та самая, которая спустя десять лет перешла в биатлон и написала в итальянскую полицию кляузу, которая привела к обыскам у лидера сборной России Александра Логинова.
А свою медаль в Ванкувере Коростелева в итоге все-таки выиграла — спустя несколько дней в командном спринте. От их дуэта с Ириной Хазовой мало кто ожидал успеха, они и в финал-то прошли «лаки лузерами». Но там Наталья на финише выцарапала бронзу. Хочется написать громкие слова про справедливость и все такое — но это просто спорт. Где взяли медаль те, кто очень этого хотел.
