«В зале рот открыть не давал. Злой был и пахал как лошадь». Истории о Федоре Емельяненко
Вадим Финкельштейн, создатель промоушена М-1, руководитель клуба Red Devil, был менеджером Емельяненко с 2003 по 2012 год:
«Мне кажется, да, [религиозность сказалась на выступлениях Емельяненко]. Но Федор сам по себе духовно сильный человек. Он сказал, что что-то сделает, и делает это. Помню такой случай: перед боем Федора и Антонио Силвы (состоялся в феврале 2011 года, Федор не вышел на третий раунд по требованию врачей. — Прим. «СЭ»). Был пост. Федор постился. Он в горах, нагрузки, а он все равно соблюдал пост. Я был против этого, но он сказал, что сделает, и делал. А Антонио Силву сколько раз на допинге ловили! Мне показалось, что Федор физически загнал себя. Организм же требует свое. Все тренеры втихаря мне жаловались, говорили: «Как так?» Все люди делают ошибки.
Когда был поединок с Монсоном, тоже был пост. Мы с Федором были в Голландии, где он готовился к бою, пришли в ресторан. Спрашиваю: «Сейчас пост, заказать что-то с учетом этого?», а он: «Нет, давай мясо. Батюшка разрешил, потому что я готовлюсь к соревнованиям». Наверное, сам понял, что это нужно. Это ведь для сил нужно. Не знаю, имею ли я право это говорить, но это мое мнение.
У Федора такой характер. После еды, например, полчаса не пил. Человек слова. У меня такой черты нет, я даже таких людей почти не знаю. Стержень у Федора такой.
Он очень грамотный и эрудированный человек, много читал. Думаю, у него хорошая память. Он жил у меня дома в Голландии, когда там тренировался. Всегда читал сидел. Не телевизор смотрел, а с книгой сидел".
Андрей Былдин, ставил Емельяненко бокс в команде Russian Top Team (2000-2003), жил с ним в одной комнате в тульском общежитии:
«Мог ли Федор тогда выпить? Конечно. Какой он, когда выпьет? Веселый. Для кого-то веселый. Разные моменты бывали. Помню... (Смеется.) Веселый момент вспомнил. У нас здесь [в Туле] есть ночной клуб «Премьер», мы туда попали после боя. Выпили немного винишка, хотели отпраздновать. Я как-то попал за стол к футболистам «Арсенала», а они там с девчонками. Попал туда не приглашенным — к девушкам. Ребятам-футболистам это не понравилось. Я нагловатый какой-то был, неправильно себя вел, признаю это. Храбрая вода многих подвела. И меня он [футболист] начал просить, чтобы я удалился. Высокий, чертовски хорош собой, поэтому ему показалось необходимым объяснить, что мне не надо сидеть за их столом. Он мне сказал: «Пойдем, я тебе объясню». Вывел меня на улицу бить. Федор это увидел. Я-то знал, что мы однозначно сильнее футболистов, хоть их и целая команда.
Я его ударил. И тут Федя увидел, что я его бью. Он его ударил, футболист согнулся, перегнулся в обратную сторону — и бежать. Помню, он побежал в ночной клуб. Там стеклянные двери, с одной стороны открываются, а с другой — закрытые. Он бьется в эти закрытые двери, падает на задницу и опять бьется в эти двери, чтобы туда вскочить, убежать куда-то. Добавил ли ему Федор? Да, добавил.
Еще один момент вспомнил веселый. Сидели мы... У нас торговый центр есть, а сверху балконы. Когда подъезжаешь, ставишь машину, она получается практически недалеко от балкона. Мы подъехали к этому центру, и тут на машину падает бычок. Мы пошли наверх. Там сидела компания мужчин с девушками. Мы вычислили, кто это сделал.
Федора это очень зацепило. Говорил: «А если бы я шел с коляской и мне бы этот окурок туда упал? Это беспредел!» Зашли наверх, разобрались, люди попросили прощения, извинились. Думаю, у них это осталось в памяти надолго. Мы ничего им не сделали, но, думаю, этого было достаточно [разговора]. По нам было видно, они поняли, что не надо бросать сигареты с балкона неизвестно куда".
Михаил Малютин, выступал за Red Devil (2004-2009):
«В моей жизни они действительно сыграли большую роль. Как бы ни складывались наши отношения, хорошо или плохо, я должен быть им благодарен за то, что они сделали. Если наши пути разошлись — что ж, так тому и быть, но я стараюсь помнить, что хорошего мне сделали. Я уже дрался профессионально, но на Кавказе. Федор тогда бился в Японии, был чемпионом Pride. Он как-то приехал в Кисловодск, где находится лучшая база для подготовки спортсменов. Здравница России, среднегорье. Туда просто так не попасть.
Все сборные и по боксу, и по борьбе тренируются там, потому что в Кисловодске можно хорошо подтянуть общефункциональную подготовку. Вместе с Федором там были Александр, Рома Зенцов и еще два тренера. Я познакомился с Емельяненко, рассказал о себе. Со мной еще был парень — Эрик Оганов, он выступал в категории до 84 килограмм. Мы каждый день ходили на базу, тренировались, позвали братьев несколько раз на ужин. Так мы и подружились. Они приезжали в Кисловодск четыре-пять раз в год, примерно на 20-21 день. Мы всегда виделись, начали общаться и подружились. Потом мы съездили на турнир в Санкт-Петербург. Федор тогда работал с Вадимом Финкельштейном и попросил взять в команду.
Помню, Федя дал интервью перед поединком с Ногейрой и сказал: «Есть два парня, один — из категории до 70 кг, другой — до 84 кг. С ними и готовился». Потом я переехал в Петербург, у Феди жил какое-то время. А потом с Сашей. У него [у Федора] эти пояса Pride просто на полу лежали. (Улыбается.) Мы с ним ездили на метро, потому что он не любил машины. Пробки Федора напрягали. А так — его тогда никто не знал.
Нам стыдно было: Федор, заслуженный чемпион, великий боец, встает на зарядку, а ты можешь при этом спать? Федор такого терпеть не мог, если он такое увидит пару раз — выгонит. В этом плане он был суров, но дисциплинирован. На тренировках не позволял открывать рот, мог выгнать, если ты разговариваешь. Он был очень злым, пахал как лошадь. Хабиб — точно такой же (Малютин — единственный боец, которому довелось тренироваться и с Федором, и с Хабибом. — Прим. «СЭ»). Ты не мог позволить себе делать меньше, потому что он — чемпион, а ты тоже хочешь стать чемпионом и идешь за ним. В этом отношении, может, он и эгоистичен, но это нормально, это хорошо. Если ты хочешь быть чемпионом, то как иначе? Все они такие.
Что общего у Федора и Хабиба? Есть такое выражение: «Порядок бьет класс». Они оба вообще не талантливые, я не заметил у них никаких качеств, кроме... Есть у меня выражение, больше его не слышал, — «талант к труду». Вот это есть у них обоих".
Арман Гамбарян, выступал за Red Devil (2001-2008):
«Ничего плохого говорить не хочу, но скажу, что на тот момент [Андрей] Семенов ушел в сторону с их приходом, многие другие бойцы тоже. Наверное, изменилось то, что все делалось под братьев. Федя много бегал, а мы не бегали. Вся работа шла под них. Конфликты? Нет, их не было.
Федя сейчас совсем другой человек. По слухам, он поменялся, когда подался в веру. На тот момент он мог на своих же ребят накричать, сказать какое-нибудь оскорбительное слово. Бывало, и не по делу. Ну не получается у человека сразу, не все же рождаются Федорами Емельяненко. Бьет парень боковой чуть криво, а Федор ему: «Ты, баран, почему так бьешь? Не можешь нормально ударить?» Все же уже сформировавшиеся личности, можно как-то и по-другому объяснить. Он не говорил это мне, Амару, Мусаилу Алаудинову, Ибрагиму Магомедову — в основном своим ребятам".
Николай Кудряшов, основатель Red Devil:
«Пришли люди, с которыми можно расти. Амар [Сулоев] говорил, что ездит и постоянно зарубается, а потом голова болит, — ну так не зарубайся! Он все время зарубался. Что тут зарубался, что в других местах. А Федя с Сашей подтянули всех. Взять того же Рому Зенцова — как сильно вырос! Может, он и без Феди стал бы таким, но это же случилось именно с Федей. Федя не дал ничего плохого, только хорошее.
И характер у него такой — ему не все равно. Был случай: француз дрался с русским, я тот бой судил, а Федя с Сашей и Ромой сидели в первом ряду. Наш парень прилично нахватал. Я сказал тренеру этого парня: «Давай тормознем, хватит», но тренер не согласился. Про себя подумал: «Ну ты вообще, конечно». А Федя понимал, что происходит, встал и сказал тренеру: «Слышь, ты что творишь? Не видишь, что ему уже не надо больше?» Тренер что-то возразил, произошел конфликт. Тут же подскочили Саша и Рома, перекрыли телами — там же везде камеры. Произошла беседа, после которой тренер все понял и объявил, что его боец сдается. Феде было не все равно, он понимал, что нужно тормозить, хотя мог спокойно сидеть и орать: «Давай дальше! Детский спарринг можно и на тренировке посмотреть. Давай экшен!» А тут вот так. Федор этого парня знать не знал. Но никто слова не сказал, кроме него".
Максим Гришин, выступал за Red Devil с 2008 по 2012 год:
«Федор немногословен? Вы, журналисты, его плохо знаете. И я знаю, почему он перед вами не раскрывается. Вы хотите из пальца высосать скандал. Я был свидетелем одной ситуации: когда к Федору приезжал журнал Men's Health, корреспондент провел с нами весь день. Тогда на Федора чуть ли не впервые обратил внимание мировой бренд. И на завтрак Федор ел гречку. Казалось бы, что в этом такого? Гречневую кашу могут есть все, от людей малого дохода до президента. Но журналисты сделали акцент на том, что Федор, чемпион Pride, у которого хорошие гонорары, ест гречку. Дескать, как он так может? То есть внимание концентрируется вообще не на том. Ребят, ну вы же несете в массы что-то, зачем такой ерундой заниматься? А потом Федор еще воцерковился. И вообще он интересен журналистам только как спортсмен, потому что он не скандалист, не дебошир, он — дисциплинированный человек».
Валентин Молдавский, боец Fedor Team:
«Многие недооценивают то, что может дать Федор. Говорят, что Федор не такой, не сякой. Как обычно — «эксперты». Но Федор все раскладывает по полочкам. Он делает акцент на деталях. То, как начал бить Вадим [Немков], — это благодаря Федору. На тренировках он замечает микроскопические вещи — когда говорит: «Ты плечо чуть не довел» либо «Ты чуть-чуть зажался, руку брось легче». Обычно тренеры такие вещи вообще не замечают, а Федор замечает, потому что он уже сколько лет в единоборствах. И вот на этих вещах мы выезжаем. У Федора такая детализация, что он каждую молекулу разложит — как развернуть руку, как ее поставить, как ударить. Ты ударил, Федор подходит, говорит, что ты сделал не так, а надо так. Ты ударил, как он сказал, и руки полетели в два раза быстрее».
