«Не нравится, когда мужчина связки напрягает, пляшет, смазливые песни про любовь поет. Мне это чуждо». Шара Буллет — надежда российских ММА
Шарабутдин Магомедов, 29 лет, средний вес, 15-0 в ММА (учитывая бои в «Нашем Деле»).
Еще 2,5 года назад Шарабутдин Магомедов (ака Шара Буллет) был мало кому известен, но затем оформил несколько ярких нокаутов в Fight Nights, дал несколько очень ярких интервью, попал в несколько уличных историй и в итоге стал звездой внутренней арены. В конце прошлого года же Шара подписал контракт с UFC, причем не стандартный, а с ВИП-условиями для новичка — когда минимальный гонорар за дебют не 10 тысяч долларов, а 50 тысяч. Он проведет первый бой уже 21 октября в Абу-Даби — на турнире UFC 294 против бразильского ударника Бруно Силвы (в 2018-м победил техническим нокаутом Александра Шлеменко).
Мы назвали Шару надеждой российских ММА не беспочвенно. Сейчас налицо упадок интереса к ММА, нужны новые герои спорта — такие харизматичные, как Шарабутдин, с броской внешностью, с умением давать заголовки. Впрочем, самое главное — спортивные результаты. Так что если мы хотим, чтобы ММА в России шли в гору, а не катились вниз, победа Шары Буллета (желательно нокаутом) просто необходима.
За месяц до дебюта Магомедов дал большое интервью «СЭ». Мы отправились на заброшенный цех завода «Дагдизель», что в Каспийском море («Это моя гавань», — говорит Шара). Плыли на лодке. Там, в заброшенном цеху, и поговорили. И там же Шара провел тренировку. Тут следует отметить его креатив — идею с поездкой он придумал сам.
— Примерно понимаю, из какого теста он [Бруно Силва], — начал Шарабутдин. — Посмотрим. Неслабый соперник, конечно.
— На выход что-то придумал? Образ пирата и так далее.
— Не знаю. Там же одежда UFC своя бывает. Что там придумаешь? Шляпу? Да, можно пиратскую шляпу.
— До боя меньше месяца. Соперник непростой. Можешь рассказать о его главных плюсах и минусах?
— Тяжелый удар — один из его главных плюсов. Это первое. Второе — он очень терпеливый боец, крепкий. Так легко его не ликвидировать. Надо бить именно в одну точку. Если по разным [точкам] бить — вытерпит. Третье — он как лиса ждет своего шанса и выжидает. Может даже какую-то ловушку сделать, чтобы ты опрометчиво напал на него, и быстро взорваться. Вкладывается в каждый удар, пытается уронить. Поэтому, наверное, у него стиль такой. Он как бы постоянно не нападает. Он ждет-ждет-ждет, выманивает жертву, так скажем, и потом выстреливает из своих пушек. А что из минусов... Сейчас их раскрывать... В бою надо.
Думаю, с таким бойцом, как я, с таким стилем ему будет тяжело справиться. Он себя считает тайским боксером, типа бразильским. Покажем ему, что такое российский тайский бокс. Он будет получше бразильского. Себя я не считаю худшим бойцом тайского бокса. Считаю себя одним из лучших. Он это поймет в бою.
— На UFC в Абу-Даби будет много громких имен. Будешь стараться забрать весь хайп своим выступлением? Или такой цели нет?
— Думаю, хайп будет зависеть от выступления. Больше акцента нужно делать на выступление, потому что хайп до боя... Там и так есть кому шуметь. Там такие пары бойцов, что любую из них можно поставить в главное событие вечера любого турнира UFC Fight Night. Необязательно мне всю славу до боя забирать. Бой покажет. Естественно, имею большое желание победить, но в бою — посмотрим. Конечно, буду пользоваться любым шансом завершить бой, потому что ответственный бой, первый бой в UFC, все от меня ждут победы, а кто-то — наоборот. Так что надо некоторым людям рты закрыть, а кого-то — порадовать.
Подключилось много людей по всему миру, пишут мне слова поддержки. Хотят приехать в Абу-Даби. Буду рад иметь такую поддержку на трибунах. Постараюсь сделать эту ответственность дополнительной мотивацией и выиграть зрелищно, именно выиграть.
«Алекс Перейра на ногах очень слаб. Могу победить и его, и Стрикленда»
— Если говорить про весь средний дивизион UFC, в ком ты видишь для себя самую главную угрозу?
— Там за год три чемпиона поменялось. Быстро развиваются события. На данный момент средний дивизион полон опасных зверей, каждый из которых что-то из себя представляет, какую-то опасность. Если эту опасность ликвидировать, применить их же силу против них, можно любого победить. Сейчас чемпион — Стрикленд. Мне кажется, я его способен победить. Честно, ничего в нем такого не вижу. Прет-прет, идет вперед, но у меня есть кое-что для него. Есть то, что он не привык видеть.
— К чему он не привык? Вроде дрался с высококлассными ударниками.
— Ну, ударники... Адесанья вот кикбоксер. Но я же ведь не кикбоксер. Я дрался много по кикбоксингу, но у меня база более глубокая. Одно из искусств — клинч. Тайский клинч, колени и локти. Их Адесанья не применял в бою со Стриклендом. А там нужно было применять именно клинч, потому что Стрикленд пер на него, и Адесанья просто убегал. А я могу его [Стрикленда] остановить, встретить коленями, локтями. И он может в тиски мои попасть.
— Стрикленд и Адесанья — кто из них более опасный соперник для тебя?
— Ну, они оба представляют опасность. Все зависит от того, в какой они форме будут, в какой я форме буду. Что будет их мотивировать, что будет меня мотивировать. Это очень большое значение имеет. Конечно, может возникнуть неудачное стечение обстоятельств, но в основном вот это будет роль играть, мотивация. Что тобой движет, что ими движет. В какой форме они будут, в какой форме я буду. Там уже исход, конечно, за Всевышним. Любого соперника я готов встретить и показать, что эта клетка — мой дом.
Что тот, что другой — по зубам, если коротко.
Если бы они не были мне по зубам, то я не попал бы в клетку UFC. Не считаю, что за свою карьеру дрался с какими-то слабыми бойцами. Я дрался с топовыми кикбоксерами в России и за ее пределами — в Китае, в Таиланде. С топовыми кикбоксерами дрался, за плечами которых по 100 профессиональных боев. И я комфортно чувствовал себя в боях с ними. И с такими верзилами-ударниками, как Адесанья, Перейра, тоже буду себя комфортно чувствовать. У них есть свои погрешности, свои плюсы и минусы, как у каждого человека. Каждый человек силен, пока не встретит свою слабость. Посмотрим. Мне будет интересно наблюдать за развитием событий. Я — пират Каспийского моря, а там [в UFC] много акул из Каспия, которые заплыли в этот дивизион. Они тоже мотивированы забрать свое, но мое золото от меня не уйдет.
— В недавнем интервью «Вестнику ММА» ты сказал, что лучше Алекса Перейры. Расскажи о своем превосходстве над ним.
— Алекс Перейра — хороший боец. С ним сложно бывает конкурировать, потому что он высокий, большой, много весит. Я думаю, что его данные — это его основное преимущество. И то, что он корпусом виляет, двигается. А на ногах он очень слабый. На ногах плохо двигается. Если посмотрите его бой с Артемом Левиным, нашим титулованным тайским боксером, он показал в бою, что он ему не уровень (Перейра проиграл Левину единогласным решением судей, бой состоялся в 2014 году на турнире Glory 17. — Прим. «СЭ»). Но после того боя он набрал, конечно. Окреп, крепче стал, опытнее. Но мне кажется, что он какой-то... Как богомол.
Мне кажется, у меня есть то, с чем ему будет сложно справиться: передвижения, тайминг, скорость. Думаю, ему будет сложно за мной угнаться, потому что моя скорость, мои передвижения в бою, мои ноги, моя пластичность для него проблемы составят. Да, он может идти как паровоз, думая быстрее попасть, донести свои боковые — полубоковой, полуапперкот. Вот его задача в этом и заключается — в том, чтобы как танк идти и пытаться донести свой удар. Моя задача — не подпустить его к себе. Обстреливать, обстукивать — и где-то, что-то у него заболит. А дальше давить на это — и пробивать. Показал одно — дал другое.
— Он, правда, оставил средний дивизион.
— Да, за пояс в полутяжелом будет драться (11 ноября на турнире UFC 295 против Иржи Прохазки. — Прим. «СЭ»). Весогонка ему тяжело дается, потому что он большой для этого веса. Ну если ему в корпус бить, когда он сгоняет в 84 кг, ему тяжело придется. Когда он держит руки, часть пупка у него открыта.
«В Таиланде многие ребята тренируются, а потом с косяками на мопедах ездят. Это может плохие последствия иметь»
— Ты говорил, что потратил 70 тысяч долларов в Таиланде. А на что ушли деньги?
— Там как получилось: я получил гонорар с RCC — 70 тысяч долларов. Какую-то часть оставил в долларах — и в Таиланд забрал. А какую-то часть на карту закинул, и они у меня на карте были. Получается, что я все доллары потратил, а потом доллар подскочил, а у меня на карте остались рубли. Невыгодно обошлось. (Смеется.) Доллар подскочил — и цены там конкретно подлетели. Получается, когда доллар дешевый был, я доллары потратил, а когда доллар подскочил — начал тратить рубли. Там со мной семья была — жена и двое детей. Плюс тренер, команда целая.
— Основное — это подготовка?
— Да. Честно говоря, затянулась она. Думал, что где-то в июле подерусь, в крайнем случае в августе, но все чуть затянулось — и я решил все-таки подраться в Абу-Даби (дебют затянулся, поскольку Шара Буллет чистился от мельдония. — Прим. «СЭ»). Такой кард насыщенный, и я решил не упустить такую возможность. Спасибо моим менеджерам и руководству UFC за то, что сразу дебютирую на таком турнире. Да, ответственность большая, соперник непростой, но мы готовы к этому. Думаю, жизнь меня вела к этому. Сегодня я готов.
— В Таиланде легализовали марихуану. Много видел случаев, когда бойцы накуренные ходили?
— Для иностранцев это не проблема. Много там ребят видел — хороших, бродяг, которые тренируются, но после тренировки на байке с косяком могут ехать. (Улыбается.) Удивлялся. Там кореец был один — тяж. Вроде тренируется, пашет как нужно, а после тренировки на байке с косяком ездит. (Смеется.) Бывает, что едешь и чувствуешь дым, запах марихуаны. Они тем самым туристический бизнес начали развивать. Это может плохие последствия иметь.
— Плохих случаев не замечал?
— Для спортсменов плохие последствия. Американские спортсмены считают, что в этом может быть польза, масло CBD используют. Говорят, что после него спится хорошо. Не знаю, мне кажется, для наших бойцов это пагубные последствия имеет.
— Почему именно для наших?
— Потому что наши так легко не останавливаются, начинают много курить и пропускать тренировки. В каждой вещи есть своя мера. Когда уже начинают [не соблюдать меру] - это уже в наркоманию превращается. И уже этого человека вытащить оттуда будет тяжелее, чем завести на тренировки. Придется его сперва оттуда вытащить, а потом уже на тренировки заводить. Может сбиться с жизненного пути, поэтому лучше в своей стезе работать и не отвлекаться на всякие вещи. Наркоманы со своей головой мало дружат. Другими мыслями уже живут там. Потом их привести обратно на путь спорта, максимализма... Они на минималках хотят все делать. Лень их убивает.
«Как-то в детстве, в Дагестане, увидели девушек в мини-юбках, слишком вульгарно одетых — и яйцами их закидали»
— В Дагестане подросток на машине умышленно наехал на мальчика на велосипеде. Как сделать, чтобы таких уличных тем было меньше в Дагестане?
— Да это как остановишь... Везде такие случаи бывают, а не только в Дагестане. Просто на камеру это попало. Видимо, подросток... Я видел это видео. Видимо, они пошутить хотели над парнем. Неудачная шутка вышла. Над ребенком хотели пошутить, поймали свой какой-то прикол — и чуть не рассчитали свои шутки. Это переросло в то, что их машину сожгли. Я видел, что машину их сожгли.
Такие шутки — это некрасиво, неправильно, потому что они взрослые, а у этого мальчика может быть старший брат и отец, который машину сожжет. Если, допустим, это касалось бы моего младшего брата, то мне пришлось бы их машину перевернуть. И им тоже не понравилось бы, если бы над их младшим братом так пошутили. Поэтому надо к младшим относиться как к младшим братьям, а к старшим — как к старшим братьям. Если они будут так относиться, я думаю, все поменяется. Культуру с дома надо начинать, должна быть черта, которую не должен человек переступать. Это все должно дома формироваться.
У меня в подростковое время тоже было много шуток и всяких ситуаций. Но потом ты осознаешь, что не должен забирать это во взрослую жизнь, — и останавливаешься.
— Можешь вспомнить какой-то конкретный случай?
— Случаев много бывало. (Улыбается.) Я помню, один раз... Зимой любили за машиной курсоваться — когда снег падал. А у нас в Дагестане редко снег падал. Там у нас была Школьная улица, и мы все за машины цеплялись — за задний бампер: пока едет машина, могли незаметно сзади зацепиться и ехать за ней. Интересно было так кататься. Это был 6-7-й класс. Один раз я за «десятку» зацепился. У нее сзади спойлер был. И я решил, что, схватившись за спойлер, наверное, интереснее ехать, чем за бампером сидеть. Я за спойлером стоя ехал-ехал и в моменте смотрю — спойлер в руках, а машина едет дальше. (Смеется.)
— Чем завершилось?
— Естественно, он остановился, увидел, что спойлер у меня в руках (смеется), а не на его машине. Он побежал за мной, а я спойлер бросил. Убежал.
Еще, бывало, яйцами кидались. Как-то увидели девушек раздетых вообще — в таких мини-юбках, вульгарно одетых слишком. В те времена редко кто-то так одевался. Из машины вышли две девушки — и в магазин зашли. Мы побежали, яйца купили, за угол встали и стали ждать, когда они выйдут. В итоге они вышли, и мы их яйцами закидали. Помню, там дерево было, и я яйцом в ветку попал, и от этой ветки яйцо разбилось — и все ей на лицо пошло. (Смеется.) А друг мой снимал на свою Nokia 6300, она только вышла тогда. Мы сказали ему: «Сними», и он стоял снимал, но этого момента не дождался, перестал снимать, «ха-ха» ловить начал. (Смеется.) И так не сняли этот момент, такой кадр потеряли, контент. (Смеется.) Сейчас-то не удивляешься таким случаям, когда раздетые ходят. А у нас все-таки Дагестан — республика с многовековыми традициями.
На них смотришь и думаешь: для чего так одеваться? В обществе таких людей называют людьми с низкой социальной ответственностью. А когда кто-то подходит и приставать начинает, они удивляются, начинают вести себя как-то так возмущенно. Если они так вышли на публику, то чего они ждут, кроме порицания? Кроме того, что к ним будут приставать, ничего другого ожидать не стоит. Поэтому Всевышний приказал женщинам-мусульманкам покрываться и делать все, чтобы не привлекать взгляды мужчин и внимание.
— Сейчас бы ты сделал замечание девушке, которая так одета?
— Я, честно, последние полгода не был в Дагестане, не знаю даже, как я отреагирую... Я, наверное, ничего не скажу. К каждой подходить, выяснять... я же не на таком уровне. Внимание ей уделять... слишком большая честь для нее, чтобы я к ней подошел, внимание уделил. Если, конечно, в мой двор зашла, в мой дом — тут другой вопрос. А так, по улице ходит... пусть от другого увидит порицание, я пройду мимо. Я популярный сейчас боец, мне не к лицу будет.
— Мураду Мачаеву не нравится, что приехал Баста и заработал на дагестанцах 30 миллионов рублей. Тебе близка его позиция?
— Каждый человек сам решает, на что тратить деньги. Кого-то осуждать, говорить... Приехал Баста. Тут полно всяких концертов, я не слежу даже. Увидел осуждения в интернете и тогда понял, что Баста приезжал. До этого момента даже не знал, что он приезжает. Конечно, в их песнях... Конечно, я все песни Басты не знаю, но сейчас в основном такие песни... если вникнуть в слова, там много пошлости, и в сознание людей это хочешь не хочешь, но заходит. Люди начинают подпевать, повторять эти песни. Это не то, что мы хотели бы оставить новому поколению, детям. Это не то, что мы хотим им передать.
Надо быть немного более ответственными перед своими сестрами, младшими братьями, которые будут потом, в дальнейшем, еще сильнее в эту яму заходить, глубже и глубже, и потом будет тяжело их оттуда вытащить. Потом будут появляться движения всякие, какие-то фанатики, разного рода секты. Это вообще портит молодежь, растут с ненужными принципами. Когда они наколки делают на теле — я их не поддерживаю. Делают себе наколки, уродуют свое тело, а потом, когда взрослыми станут, будут по-другому рассуждать на этот счет, но это уже тяжело будет убрать. Поэтому нужно прислушиваться к мнениям старших, авторитетных людей, мудрых. Пока у нас такие умные, мудрые люди есть в государстве, в республике, мы будем жить в порядке и мире без всяких инцидентов.
— Справедливости ради отмечу, что в последних песнях Басты нет никакой пропаганды плохого...
— Я не знаю. Пару его песен слушал. Даже не знаю, какие у него песни. Я не слежу за его творчеством. Кто знает, те могут высказаться. А так, что я сейчас буду говорить? Вообще, здесь своих хватает всяких персонажей, всяких клоунов...
— Каких?
— Я даже не знаю их имен. Они на эстраде выступают. У меня свои взгляды, и если сейчас буду свое мнение высказывать, то люди подумают, что я с каким-то... Я могу свое мнение сказать: мне не нравится, когда мужчина свои связки напрягает, пляшет перед такой аудиторией и какие-то мелодичные песни поет, про любовь, смазливые песни, от которых плакать хочется... Для меня это чуждо.
«Уверен, что могу навалять Макгрегору. Тем более на улице»
— В октябре 2019-го Конор Макгрегор приезжал в Москву. И тогда дагестанцы хотели спросить с него за слова о Дагестане. Ты случаем не был в их числе?
— Я приезжал, было дело. В гостиницу Ritz. Но его не дождались, уехали. Он иногда мерзопакостные заявления делает. Не знаю, хайпить хочет или что... Некоторые люди, когда хайпа не хватает, дагестанцев вспоминают. Именно вокруг Дагестана будто хайп крутится в интернете. И он что-то сказал такое — не помню что, — за что ему по шапке можно было дать. В отель нас не пустили. Его ждали на улице. Я там был, мои друзья. Не вышел он к нам. Говорят, из черного входа вышел.
— Как бы ты поступил, если бы его встретил все-таки?
— Если бы встретил... Сейчас или тогда?
— Тогда, конечно.
— Наверное, навалял бы ему. Уверен, что могу ему навалять — тем более на улице.
— Понимаю, что фантастика, но как мог бы сложиться твой поединок против Конора? Если бы он прошел в полусреднем весе.
— Я видел заявление, что он хочет дебютировать в среднем весе. В твиттере, что ли. Вперед! Вижу, истории с дагестанцами ему понравились. Для среднего веса я небольшой. Много веса не гоняю. Можно сказать, не гоняю вес. Я не борюсь, а он не любит дагестанскую борьбу. Наверное, если бы любил, с Исламом бы подрался. А он Ислама даже не упоминает. Веса набрал много, в полусредний поднялся. Я ради такого боя готов спуститься в полусредний. Если хочет в среднем — могу и в среднем.
Думаю, интересная история будет. Он боксер хороший, а многие считают, что у меня ручки слабые. Может подумать: «У него ручки слабые, давай-ка с ним зарублюсь». Но не тут-то было! Поэтому... надо его как-то заманить. Сейчас дебютирую [в UFC], посмотрим. В бою с него спрошу, если бой будет. Долго его буду мучить. Если выйдет из клетки, то не на своих ногах.
