«Со сборной России я закончил...» Откровенный Федор Кудряшов
Свое последнее интервью Федор Кудряшов дал через две недели после рокового автогола в Сплите. И завершил его словами: «У меня есть мечта: поехать на чемпионат мира. Для меня это было бы прекрасным окончанием карьеры в сборной».
Спустя полгода мы встретились снова — и узнали о новых планах нашего легионера в Турции, который не собирается возвращаться в РПЛ, нанял тренера Модрича и Буффона и хочет играть до 40.
«Как Адриано и Фернандо не оставили в «Спартаке»? Оба до сих пор в порядке!»
— Прошлым летом ты подписал контракт с «Антальяспором» на сезон с возможностью продления еще на год. Ты остаешься в Турции?
— Соглашение было по схеме «1+1», а для пролонгации нужно было сыграть в 20 матчах в стартовом составе. Я перевыполнил это условие, поэтому — да, следующий сезон отыграю в Анталье.
— За четыре года в Турции был момент, когда хотелось все бросить и вернуться?
— Год назад, когда был без контракта, подумывал: может, завязать с футболом?
— Даже так?
— Ну да. Но спустя два-три месяца, после того как продлил соглашение и начал тренироваться, понял, что нереально хочу продолжать. Причем не год-два, а больше! Если здоровье позволит, конечно.
— В «Антальяспоре» ты играл с Подольски и Нури Шахином, а до этого зажигал в «Истанбуле», где было еще больше звезд. Кто из них поражал на тренировках?
— В Стамбуле выделялся Эдин Вишча, который сейчас в «Трабзонспоре». И Гаэль Клиши — он был моим конкурентом по позиции. Клиши я реально восхищался и даже пытался что-то перенять, но он объективно сильнее, поэтому пробиться в состав было непросто.
В Анталье назову не Подольски и не Шахина, а Налдо — он сумасшедший профи. Из всей команды до и после тренировки в зал ходим только мы вдвоем. Но по характеру он гораздо стабильнее меня: если у меня что-то случилось, то бывает сложно переключиться. А когда выходишь на поле, в идеале нужно забывать обо всем. Но у меня все равно эмоции захлестывают. Налдо в этом плане непрошибаемый.
— Подольски и Шахин что-нибудь рассказывали о топ-клубах, в которых играли до Турции?
— Больше рассказывал Нури. Часто приводил в пример Роналду, с которым играл в «Реале». Вспоминал, как Криштиану готовился к тренировкам и восстанавливался после. Молодым это полезно знать — а те, кто постарше, уже в курсе всех деталей. Игнашевич — ярчайший тому пример. Для меня как для человека, поигравшего у Черчесова и Бердыева, там тоже мало открытий.
— Осенью Шахин завершил карьеру и возглавил «Антальяспор». Он младше тебя — как ты отреагировал?
— У нас хорошие отношения, но поначалу я сомневался, получится ли у него. В клубе даже обзванивали опытных игроков и узнавали мнение. Я честно сказал, что не знаю: «Это ваше решение, я в него не вмешиваюсь». Были и те, кто ответил: «Я за». Вообще, в Турции у руководства очень тесный контакт с футболистами. Нет такого, что владелец или президент приходят только на игры — наоборот, появляются очень часто и спокойно идут на контакт. Думаю, отчасти кандидатура Шахина так и возникла — причем они ему сразу дали пятилетний контракт! Хотя еще год назад Нури сам подходил ко мне и спрашивал: «Ты тренировать-то не собираешься?»
— Зимой «Антальяспор» подписал Луиса Адриано и Фернандо. Как они?
— В порядке! Честно, я не понимаю, почему их не оставили в «Спартаке». Адриано уже 35, но он в фантастической форме и один из наших ключевых игроков. Может сыграть на острие, в оттяжке — прекрасно справляется со своей ролью, как и Фернандо.
Помню, Адриано только прилетел из Бразилии, а уже через сутки, несмотря на разницу в часовых поясах, вышел играть против «Бешикташа». Кричал: «Я выйду! Я готов». И качественно отработал 70 минут.
Фернандо — то же самое. Казалось бы, приехал после Китая... Но через неделю был идеально готов.
— По-русски общаетесь?
— Да, они неплохо говорят. Сразу меня вспомнили — мы пересекались в премьер-лиге, когда Фернандо и Адриано играли в «Спартаке», а я в «Ростове». Говорили мне: «Ты в играх был таким злым! Постоянно на карточке». Луис вообще до сих пор смотрит каждый матч «Спартака».
— Какой у Фернандо сейчас размер футболки?
— Да не толстый он! Ха-ха. Просто плотный. Но ему это вообще не мешает — никому не проигрывает ни в плане борьбы, ни по скорости. Более того, в конце сезона против него начали действовать персонально, потому что он реально ведет всю нашу игру. Шахин это быстро заметил и начал придумывать свои фишки. Например, чуть «опустил» Адриано, чтобы он больше играл в оттяжке. Они с Фернандо, конечно, друг друга понимают с полуслова. Фернандо ему отдает в ногу, не глядя. Про штрафные вообще не говорю — это отдельная история: два гола уже забил!
— Жизнь футболиста в Турции сильно отличается от жизни в Москве?
— Конечно. В Анталье очень спокойно. Обычный провинциальный город, где много русскоговорящих, а жизнь максимально размеренная. В общем, не Москва. И я, честно говоря, так к этому привык... Единственное, здесь по сравнению с Турцией очень культурно водят. Везде камеры, поэтому все соблюдают правила дорожного движения. В Турции камер нет — и все ездят как хотят. Я недавно сдавал экзамен на категорию А, чтобы водить мотоцикл. Сдал теорию, начинается практика... Едем — впереди круговое движение, где мне должны уступить дорогу. Но никто не пропускал! Когда экзамен закончился, я подошел к инспектору: «Я же все делал правильно». Он ответил: «Да. Но ты в Турции!»
— С инспектором общался на английском?
— Это в Стамбуле можно поговорить на английском. А в Анталье с этим все плохо. Поэтому помогал переводчик. Хотя я, не учив турецкий, могу спокойно что-то спросить и почти все понимаю. Но язык сложный. Я два месяца назад начал изучать китайский — вот он легче, чем турецкий.
— Зачем тебе китайский?
— Для себя. Еще поставил цель до нового года подтянуть английский. В планах — испанский. Тяга к языкам у меня появилась в Турции — первые полгода после переезда был тотальный стресс, потому что я попал туда, где вообще нет русских. А английский знал только на школьном уровне. Пришлось осваиваться и учить языки.
«Перед матчем с «Шахтером» ко мне подошел Нури Шахин: «Готов сыграть?»
— Последнее интервью ты давал после матча с Хорватией и закончил его фразой: «Мечтаю сыграть на ЧМ-2022 и завершить карьеру в сборной». В какой момент ты понял, что мечта не осуществится?
— Когда Россию начали исключать отовсюду, появились сомнения. Помню, как только запретили выступить паралимпийцам, я понял: не будет ни стыков, ни чемпионата мира. Получается, даже если бы не случилось моего автогола в Сплите, Россию все равно бы не пустили в Катар... Жаль, что не получилось закончить карьеру в сборной по-другому. Но ничего страшного — есть моменты важнее футбола.
— РФС до последнего подавал иски в CAS, но даже там все отклонили. Как ты реагировал?
— Все всегда говорили, что спорт вне политики. Но на деле оказалось: спорт — это и есть политика. А слова ФИФА, УЕФА, МОК и всех остальных организаций, утверждавших о независимости от политики, оказались обыкновенной ложью.
— В Турции к тебе не поменялось отношение?
— Нисколько. В первые дни только спрашивали: что и почему? Потом мы просто не затрагивали эту тему. Единственное, у нас же в конце апреля была товарищеская игра с донецким «Шахтером». Шахин предварительно подошел ко мне и уточнил, готов ли я выйти на поле. Я ответил, что никаких проблем нет, но сыграю, только если для них это тоже не будет проблемой. Выслушивать что-либо в свой адрес или получать провокации не хотелось. Нури ответил: «Я тебя понимаю. Лучше перестраховаться — отдыхай».
— Логично.
— В итоге на стадионе было шесть тысяч болельщиков. Из них пять тысяч — украинцы.
— Ты допускаешь, что еще сыграешь за сборную?
— Нет, со сборной я закончил. Мне в следующем году 36... Понятно, что есть пример Игнашевича, который играл до 40. Но объективно — я игрок не такого уровня. Тем более есть молодые ребята посильнее.
— Сколько времени тебе понадобилось, чтобы прийти в себя после автогола в Сплите?
— Немного. Понимал, что ничего уже не вернешь и не исправишь, а переживаниями только сделаю хуже самому себе. Поэтому сразу попытался переключиться. Огромное спасибо всем, кто поддержал: родным, близким, людям, которых я вообще не знаю, — сообщений было очень много! В команде тоже подбодрили — хорошо, что через четыре дня после возвращения уже была игра.
— Сколько раз пересматривал тот момент?
— В соцсетях попадалось, но намеренно — ни разу.
— Ты застал Карпина еще в «Спартаке», когда у него были самые жесткие требования по весу. Всегда вписывался?
— Было очень тяжело. Пару раз попадал на штрафы, но по мелочи... Главная подстава заключалась в том, что в ресторан в «Спартаке» нужно было приходить и уходить всем вместе. То есть все ждали, пока последний человек поест. А я, как на зло, сидел рядом с Макеевым, у которого никогда не было проблем с весом. Я-то брал на обед только супчик. А Женя — суп, салат, второе и пару десертов. И вот ты сидишь и смотришь, как он все это ест... Причем перед взвешиванием Макеев еще выпивал побольше воды, чтобы ему планку по весу особо не снижали. Уникальный!
— Ты сказал, что платил по мелочи. Но там же 100 граммов — 100 долларов.
— Мой рекорд — 600 долларов. Но Веллитон однажды привез три-четыре килограмма — взнос был солиднее. Ха-ха! На самом деле многие с трудом вписывались в вес: кто-то ложился в горячую ванную, кто-то с утра надевал болоньевый костюм и шел в тренажерку — на беговую дорожку или велосипед.
Сейчас вспоминаю всю эту весогонку и осознаю, какой же ерундой мы занимались! Делали все, чтобы сбросить вес в последний момент — прямо перед взвешиванием. А надо было просто правильно питаться. Только с возрастом это понимаешь. А тогда все были дураками, конечно.
«Я тоже слышал, что в «Краснодаре» Муслин брал деньги с игроков»
— Год назад ты говорил, что счастлив в Турции, несмотря на то, что в РПЛ мог зарабатывать гораздо больше. С тех пор не думал о том, чтобы вернуться и закончить карьеру в России?
— В 35? Ха-ха!
— Златан в 40 стал чемпионом с «Миланом»!
— Так в Италии никто не смотрит в паспорт. А в России после 30 к тебе другое отношение. Ну, согласись.
— Окей: есть пример Жиркова в «Химках».
— Так, Валентиныча не трогать. Ха-ха! Юра — реально уникальный, динозавр отечественного футбола. Ладно, давай серьезно: я понимаю, что есть пример Жиркова, Березуцких, Игнашевича. Но у них другая ситуация. А я, честно говоря, и не рвусь назад. Мне реально нравится в Турции — был бы рад закончить и там.
— «Антальяспор» — твой 11-й клуб в карьере. Если бы можно было пережить все снова, какую команду ты бы выбрал?
— Ох... Понятно, что в «Спартаке» я начинал с дубля и провел больше всего времени — шесть или семь лет. Но большим домом для меня стал «Ростов». Таких эмоций я больше никогда не испытывал.
— Каждый, кто пробивается в основу «Спартака», поражается уровнем игроков. Ты тоже?
— Я был в шоке, когда приехал на просмотр! Увидел, как тренируются 13-летние, и реально подумал, что никогда не попаду в «Спартак». Тем более отбирали сразу в дубль... Просмотр длился три месяца. Спасибо Мирославу Ромащенко, который попросил меня взять. Через несколько лет он признался: «Я в тебе увидел себя: таланта особо нет, но есть характер».
— В «Спартаке» ты начинал вместе с Дзюбой, который сейчас ведет переговоры с турецкими клубами. Веришь, что он заиграет в суперлиге?
— Я бы очень хотел, чтобы он оказался в Турции! В идеале в «Антальяспоре», хотя шансов мало, потому что это наверняка будет топ-клуб. Но убежден, что Артем станет одним из лучших бомбардиров и даже суперзвездой. С адаптацией у него точно не будет проблем — Дзюба всегда легко находил общий язык с иностранцами, его шутки и смех реально располагают к себе.
В Европе это важно. Знаешь, чем европейцы глобально отличаются от нас, русских? Они намного проще относятся к футболу. Например, перед игрой могут обниматься и болтать с друзьями из другой команды прямо в подтрибунном тоннеле. Казалось бы, через минуту важный матч, а они стоят и смеются. После финального свистка — то же самое. Причем неважно, выиграли или проиграли. Матч прошел — забыли и двигаемся дальше.
- Молодой Дзюба был таким же раскованным, как сейчас?
— Он всегда был таким! Никогда не забуду сцену в «Томи»: перед игрой с «Динамо» вся команда вернулась с разминки в раздевалку, и Дзюба с Валерой Климовым как начали друг друга стебать и подкалывать. Просто без остановки! Вся раздевалка — в слезах. Я только приехал, у меня реально был шок: как сейчас выходить играть, если вся команда стоит и ржет.
— После «Томи» ты перешел в «Краснодар», который только вышел в премьер-лигу. Уже тогда понимал, что это будет крутейший клуб?
— Я понимал, что Галицкий знает, что делать: уже была база, строились манежи; академия, кажется, начинала функционировать. Больше всего меня поразило, что Сергей Николаевич уже тогда приезжал чуть ли не на каждую тренировку и знал все об игроках вплоть до того, у кого какая травма и как он будет восстанавливаться. Это реально подкупало.
— В том сезоне «Краснодар» тренировал Муслин, про которого говорили, что он брал деньги с игроков за попадание в состав.
— Я слышал об этом, но уже после того, как ушел из «Краснодара». Я, конечно, не всегда проходил в состав, но когда играл, то, видимо, проходил в состав за счет работы и тренировок — ко мне никто не подходил и не говорил, что нужно [платить].
— Ты три с половиной года отыграл в «Тереке». Жить в Грозном тяжело?
— Об этом лучше спросить у тех, кто сейчас играет в «Ахмате». Потому что мы три года базировались в Кисловодске и приезжали только на игры, а последние шесть месяцев жили в Грозном. Конечно, психологически мне было сложно: мусульманский регион, мало куда можно сходить... Да, я и сейчас живу в мусульманской стране, но в курортном регионе это не так ощущается.
— Легионерам «Терека» дарили машины. А премиальные в то время — самые большие в твоей карьере?
— Нет, в «Ростове» за еврокубки было больше. Сумму не назову, но поверь: на деньги за одну игру я смог бы прожить минимум полгода.
— Вау! Это притом что в «Ростове» же тогда были долги по зарплате.
— Так же, как у меня сейчас в «Антальяспоре»: задержки есть, но премиальные перечисляют через три-четыре дня после матча. Поэтому по поводу финансов особо не переживаешь. Например, я последний раз получал зарплату в январе. Но не бью тревогу, потому что вижу отношение клуба и знаю, что все будет нормально. Премиальных хватает, на них можно жить, так что ситуация некритична. В «Ростове» было то же самое.
— Ты рассказывал, как в зоопарке Кадырова Черчесов подошел к тигру и сказал: «Не рычи, я такой же». А что это вообще была за поездка?
— Честно, даже не помню, по какому поводу мы поехали в его резиденцию. Она находится рядом с «Грозным Сити», где базировалась команда. По пути было волнительно, конечно! Нас сначала отвели в гостиную, а потом — в огромный зал, где накрыли столы. Рамзан Ахматович произнес речь, были национальные танцы.
Зоопарк очень красивый, но небольшой: несколько тигров, львов. Поразило, насколько все животные были ухоженными.
— Ты сказал про премиальные в «Ростове» за еврокубки — с кем из топ-клубов было сложнее всего играть?
— С «Атлетико». Сто процентов. Бердыев нам сразу сказал: «Это одна из немногих команд, где все звезды отрабатывают [в обороне]». Сколько у них было моментов, когда после потери мяча даже Гризманн несся назад! Поэтому Бекиич сразу предупредил: «Нас ждет самый тяжелый соперник из всех возможных». Так и оказалось.
«Плачу 40 тысяч евро тренеру, с которым работают Буффон и Модрич»
— Ты до сих пор работаешь с индивидуальным тренером из Сербии, с которым работают Буффон, Модрич, Марсело и другие суперзвезды?
— С Андрея Милутиновичем, да. Меня на него вывел Маматкулыч [Рашид Рахимов]. Когда играл в «Тереке», травмировал коленный сустав: на сборах в Австрии подвернул ногу, и колено «ушло». У Рахимова был друг в Сербии, который посоветовал хорошего реабилитолога. Я приехал, он меня восстановил.
Потом я перешел в «Ростов», где мучился из-за странной проблемы: не мог отыграть интенсивный матч целиком, минуте на 70-й просто заканчивались силы. Написал Милутиновичу. Андрея ответил: «Приезжай после сезона, протестируем тебя и разберемся». Я приехал, сдал кучу тестов — на легкие, все остальное. Оказалось, не было силы в ногах. Мы начали исправлять проблему и сотрудничаем до сих пор. Если бы не он, я бы давно закончил с футболом.
Он расписывает программу от игры до игры. Которую нужно выполнять до тренировки и после. До — это в основном работа на подготовку мышц, чтобы избежать травмы. А после — силовая работа на повышение силы в ногах. Плюс есть упражнения на укрепление уязвимых точек. У меня иногда всплывают проблемы со спиной и задней [поверхностью бедра].
— Сколько это стоит?
— В год — 40 тысяч евро.
— Для футболиста это доступная сумма. Почему многие этим не пользуются, если это так полезно?
— Многим просто лень все это делать. Мне этих денег не жалко — понимаю, что взамен укрепляю здоровье. Для меня это уже как часть жизни: есть футбол, а есть дополнительная работа в виде подготовки к тренировкам и восстановлению после.
— Милутинович что-то рассказывал про тренировки Буффона или Модрича?
— Он иногда скидывает геолокации, куда летит: то «Милан» с «Реалом», с «Ман Сити» работал, ведет сборную Сербии, а на Евро-2020 работал с хорватами. С Буффоном он вообще сотрудничает 20 лет! Андрея мне рассказывал, что перед началом прошлого сезона написал ему: «Джиджи, тебе 44 — подготовлю программу полегче, чтобы ты просто держал себя в тонусе». Буффон ему ответил: «Нет-нет-нет! Мне нужна максимальная нагрузка — хочу играть и должен быть в порядке».
— С Буффоном понятно. А сколько ты планируешь играть? Через год заканчивается контракт, тебе будет 36 — на этом все?
— Нет! Хочу еще. Опять же, все будет зависеть от физического состояния. Но я на сто процентов уверен, что не буду подвержен травмам. Желания играть у меня — море! Дай бог, помимо этого сезона проведу еще два-три года. А там, может, и до 40 дотяну.
