«Если Дзюба решит играть у нас, я в обморок упаду». Босс «Рубина» — о доверии к Слуцкому и сокращении бюджета
Слуцкий
— Вам приятно видеть «Рубин» таким?
— Рано еще говорить, всего один матч хорошо сыграли. Взяли много новых игроков, для каждого нужно найти правильное место. Сегодня все сложилось хорошо, слава богу!
— После матча главный тренер «Кубани» Роберт Евдокимов сказал, что «Рубин» займет первое место в ФНЛ в этом сезоне. Вы как думаете?
— Спасибо ему большое, красавчик! Чувствуется, откуда он родом!
— Были новости, что Леонид Слуцкий может быть уволен, если неудачная серия продолжится. Это бред?
— Конечно же, это полный бред! Слушайте, он собирает уже четвертую команду. У меня даже не поворачивается язык ему какие-то претензии предъявлять. Я присутствую на каждой тренировке, все сам прекрасно вижу. Кредит доверия у него большой. Мы строим абсолютно новую команду. Вроде только ее построили и произошли известные события, ФИФА и УЕФА просто обокрали нас. Какие претензии могут быть к тренеру? Меня удивляют некоторые специалисты, которые говорят: «А как другие играют?»
Деньги
— Есть ясность по Оливеру Абильдгору и Сеяду Хакшанабовичу?
— Мы с ними постоянно в переговорах. Пытаемся как-то решить вопросы. Они все время хотят уйти. Мы не отпускаем и хотим их продать, выручить деньги. Пока в процессе.
— Хвича сегодня забил в дебютной игре за «Наполи».
— Я за него безумно рад — красавчик! Гол и передача в первом же матче — отличный результат. Поздравляю его! Я очень надеюсь, что «Рубин» все-таки получит какие-то дивиденды. Если честно, мне очень обидно. У меня было шикарная команда. Вдруг она взяла и распалась. Но такова жизнь.
— Сколько «Рубин» потерял с точки зрения финансов?
— Очень много. Нам говорят: «У вас такой бюджет!» А у меня еще много обязательств — та же академия и прочее. У меня академия уровня РПЛ. Ежегодно больше ста миллионов рублей нужно на нее отдать. У нас академия высшей категории — несколько зданий, много полей. Большие деньги. У нас еще женская команда играет.
Конечно же, есть займы, которые хочешь или нет, но нужно отдавать. Мы же рассчитывали дорого продать Хвичу, Дрейера. Мы активно работали над продажей телеправ. Планировали за счет этого закрыть долги. Мы жили по плану, а в какой-то момент все рухнуло. Очень обидно и сложно, но такова жизнь.
Практически в два раза сократили бюджет. Я все время работаю как кризисный менеджер. И хочу заметить, нам же денег никто не выделяет: на все наши трансферы никто ни копейки не выделил отдельно. Будем как-то выкручиваться. Потом мы с букмекером договорились, они нас выручили прилично: сразу дали нам денег, чтобы мы могли закрыть срочные займы. Но я не переживаю, все будет нормально у нас.
Дзюба
— Были ли разговоры том, чтобы Артем Дзюба остался в «Рубине»?
— Нет, не было. Дзюба искал себе команду. Он же высокого уровня футболист, который был без команды. Сейчас везде начались или начнутся чемпионаты. А он не в форме. Где он будет тренироваться? Вроде у нас с ним хорошие отношения, по договоренности с тренером он приехал и тренировался. Я сразу заметил, что у нас какая-то другая атмосфера с ним. Все по-другому заиграли. Большой игрок. Думаю, что он уедет за границу.
— В России его не ждать?
— Не знаю, это же он примет решение. Если он решит к нам приехать, я просто обрадуюсь или, наверное, в обморок упаду.
— Потянули бы его зарплату?
— Конечно, те деньги, которые Дзюба планирует получать, я не потяну. Поэтому и говорю, что упаду.
— А был разговор, что он может остаться?
— Нет, конечно. Он ищет себе клуб, попросился тренироваться, мы его тут же пустили.
— Можете сказать, что Лисакович и Самошников остаются?
— Безусловно. У Самошникова остался год контракта. Как менеджер я рассуждаю так: конечно, можно его продать. Но он должен помочь нам выйти в РПЛ. И те 600 миллионов, которые можно на нем сейчас заработать, мы заработаем там. Ну зачем мне его отдавать?
— А Лисакович?
— Мы не сомневались в нем. Лисакович сейчас набрал кондиции. Это очень хороший футболист. Я в него очень верю. Мы с ним много разговаривали. Он остается.
— Закрыто ли трансферное окно для «Рубина»?
— Мы никогда не говорим «никогда». У нас есть еще до сентября время. Работаем.
