Россия
Волейболистка Парубец: «Верю, что сборная России будет на Олимпиаде-2024»
Финальные серии в российских игровых видах спорта в этом сезоне можно было показывать вместо голливудских триллеров в пустующих российских кинотеатрах. В баскетболе «Зенит» и ЦСКА довели противостояние до семи матчей, в гандболе «Чеховские медведи» одолели тех же армейцев только за счет гостевых голов, в мини-футболе вообще выиграла команда с седьмого места в регулярке, «Газпром-Югра». Но если бы среди этих триллеров вручался «Оскар», он однозначно ушел бы женской волейбольной Суперлиге и «Локомотиву» с «Уралочкой». Здесь было все: 84-летний Николай Карполь на скамейке, концовки со счетом 33:31, тай-брейк в пятом матче, скандалы и очень, очень много «качелей» и эмоций.
27-летняя Ксения Парубец в этой серии была лидером серебряной «Уралочки», а теперь переходит в золотой «Локомотив». «СЭ» расспросил Ксению о финале, Карполе и будущем, своем и российского волейбола. И хотя чемпионка Европы-2015 не так часто говорит с прессой, даже из екатеринбургской пробки она выдала яркое интервью — можете проверить.
Никакого негатива в отношении русских в Дубае не встретила
— Ксения, надеюсь, у вас тоже были длинные выходные, как у всех? Пололи грядки и все такое.
— Нет, я как раз начала тренироваться (смеется). Занимаюсь одна, хожу на фитнес с тренером. Все-таки колено дает о себе знать, и надо набирать мышечную форму. И грядок у меня нет. Живу в коттеджном поселке, но у меня газон и елочки.
— Как вам Дубай?
— Ох, Дубай... Отлично. Мы были в Эмиратах на Новый год, но в соседней Шардже — тоже дорогое место. И когда с супругом уезжали, я произнесла такую фразу: «Если нам закроют сюда въезд, я не расстроюсь». Там не очень понравилось. В этот раз, когда улетали, я сказала: «Хоть бы нам не закрыли въезд!» Повеселились на славу, Катьку Евдокимову там встретили с ее мужем. Но очень жарко, +41, нигде такого не видела. В 11 часов уже шли в номер, на пляже дышать нечем.
— А откуда вы знали, что нам въезд начнут закрывать? У вас дар ясновидения?
— Это было еще в 2019 году. И сказала я просто так... Но кто ж знал.
— С русофобией, о которой столько говорят, встретились?
— Вообще прекрасное отношение. Все спокойно общаются, доброжелательны, помогают, много русскоговорящих, в том числе и персонала.
— Давайте проведем ликбез для тех, кто хочет полететь за границу летом. Как там платить?
— Российские карточки можно оставить дома, они вам не понадобятся. Мы здесь купили доллары и поехали с наличкой, рассчитали — нам хватило. Если сильно припрет — есть люди, которые могут помочь. Переводишь онлайн, тебе дают взамен дирхамы. А так снять деньги ты не сможешь. Вообще, мысли о зарубежной карте после такого есть — приобрести в условном Казахстане. Но это тоже дорого.
У меня было два варианта: уход в другой клуб или декрет
— В «Локомотив», видимо, вы перешли, тоже чтобы к морю быть поближе.
— На море была там, кстати, один раз со сборной. Хочется искупаться — если будем на сборах в Зеленоградске, например.
— Но если серьезно — 14 лет в «Уралочке». Когда наступил момент, когда вы решили уйти?
— (Вздыхает.) Я достаточно долго в «Уралочке», выросла здесь. Все равно хочется что-то поменять. У меня было два варианта: уходить в другой клуб или в декрет, но после Олимпиады. Декрет мой накрылся после травмы. Как говорится, если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах. Я не успела восстановиться до Токио, и планы мои рухнули. Оставался год в «Уралочке», и я решила что-то менять. Хотела остаться в волейболе, о чем объявила, и начали поступать предложения. Появился Калининград — все предложенные им условия меня устраивали. С семьей долго обсуждала, с мамой, супругом. И пришла к выводу, что хочу перейти в «Локо».
— Давайте обострю: вам же хочется выигрывать титулы, наверное? А с «Уралочкой» это делать сложно.
— Не сказала бы, нет. У «Уралочки» действительно были все места, кроме первого. Но серебро и бронза тоже достигались тяжело. Я очень рада, что эти медали я получала именно с «Уралочкой». Золота, конечно, тоже хочется. Но вот что-то не получалось, сама не могу понять что. Два раза мы были близки к первому месту. В 2016 году с московским «Динамо». Но там, наверное, не хватило Шинед Джек, с ней произошла неприятная история (волейболистка потеряла сознание на разминке перед финалом. — Прим. «СЭ») И там у нас тоже был равный счет. Да, 3-0, но все партии закончились 25:23.
Про финал этого года я вообще молчу. Это не финал, а финалище! Вроде бы все были в равных условиях. Видимо, реально не хватило какой-то удачи.
— Но у «Уралочки» все же бюджет поменьше, чем у наших топ-клубов, часто говорят, что через нее много молодых игроков проходит. Может, не в титулах счастье?
— Да, я тоже часто слышу, что «Уралочка» выращивает игроков, это так. Я тоже выросла в «Уралочке» и счастлива этому. И благодарна Николаю Васильевичу Карполю за то, что он поверил в меня. Благодаря ему я стала тем, кем сейчас являюсь. Думаю, все еще впереди. И я очень желаю екатеринбургскому клубу медалей, в том числе и золота. Хотя... Насчет золота не знаю (смеется). Не могу сказать, что буду за нее прямо болеть. Но удачи ей, а время покажет.
— Можно сказать, что вы хотели бы повторения финала, например. Вы с «Локомотивом» чемпионка, а «Уралочке» — серебро. Они же не обидятся.
— Почему нет? Этот финал был очень интересный, за восемь лет у меня такого никогда не было, да такое впервые в жизни! Я бы с удовольствием повторила. Даже не обязательно с «Уралочкой», пусть «Локомотив» с кем-нибудь еще сыграет, это не принципиально. Это было очень тяжело. Но интересно.
— Как вы потом психологически отходили? Просто на диване лежали? Или успокоительное, вино?
— После финала мы сразу сели в самолет, летели четыре часа. Но вообще не спали, потому что с нами летели болельщики, которые приезжали нас поддержать, это был чартер. Явно не до сна было, все галдели, пели, кто-то танцевал. Чего там только не происходило! Мы сначала были расстроены, все-таки это поражение. Но потом осознаешь, что серебро — это тоже успех. На следующий день тоже заснуть не удалось, то есть я была как в коме. Просто выброшенный из жизни день. Вечером встретились с командой, отметили второе место, на следующий день — встреча с губернатором, а 15-го числа была свадьба у одной из наших девочек. И только через три дня я выдохнула, поняла, что все закончилось и я в отпуске. Могла просто посидеть дома или погулять с собакой по поселку.
— А отпуск у волейболисток — как у простых смертных, 28 дней?
— В каждом клубе по-разному. «Локо» собирает всех в городе 30 июня.
У Карполя вместо головы жесткий диск
— Этот плей-офф прошел под знаком Карполя, ему 84 года, и многие из-за него болели за «Уралочку». Насколько глубоко он погружался в тренировочный процесс?
— Скажу так: на протяжении восьми лет его на тренировках становилось все меньше и меньше. В последнем сезоне на тренировках его почти не было. Но иногда он мог зайти на вечернюю. С ним мы больше играли — доигровки, двусторонки, например. Ну и если недалеко лететь, он ехал с нами.
— Байки травит на тренировках? «Вот в наше время...»
— У нас каждая тренировка начиналась с истории. Спортивной, литературной, из математики — без разницы. Во время тренировки тоже бывало: закончится упражнение, и он начинает рассказывать что-нибудь, мировые новости. Это все очень познавательно и интересно, только во время тренировки ты начинаешь остывать (смеется). Для здоровья это не очень хорошо — когда ты снова приступил к работе, а плечи или колени уже холодные. У Николая Васильевича в принципе более спокойные тренировки. Минут 20 делаем что-нибудь, потом слушаем минут 10, как надо делать правильно. Классные тренировки — большую часть времени стоим, ничего не делаем (смеется). У Михаила Васильевича, его внука, более интенсивно — все упражнения на счет, а это сразу азарт, хочется победить. Но и те и другие тренировки очень быстро проходят.
— Есть какие-то истории, которые врезались в память?
— Его любимая фраза — что даже советский циркач Филатов медведя на велосипеде научил ездить, а у меня не получается вас научить элементу. Историй очень много. Только у меня на фамилии память не очень.
— Ну, в «Уралочке» достаточно одну фамилию Карполь выучить.
— Да, думаю, если меня разбудят ночью, я ее за секунду вспомню.
— Он вообще сложный человек? Многие из нас выросли на этих видео, как он орет в тайм-аутах. И для многих укоренился этот образ мужика, орущего на бедных девушек.
— Я бы не сказала, что он сложный человек. С ним легко общаться, особенно тет-а-тет. С ним интересно. Просто он... ходячая «Википедия»! Он помнит, что произошло 30-40 лет назад, а я название лекарства не могу вспомнить. И он столько всего знает! Иногда кажется, что вместо головы у Николая Васильевича жесткий диск.
Насчет того, что говорят, мол, он кричит, — да, он может прикрикнуть. Сейчас этого меньше, но когда я только пришла в «Уралочку» — мне тоже доставалось. И до слез доводил, и обижалась я на него. Но он кричит по делу, никогда не кричал просто так. Хочешь — обижайся, хочешь — нет, но со временем понимаешь, что он говорил правду. То есть он никогда ничего не выдумывал, чтоб наорать. Может, это все было из-за моего возраста. Сейчас до меня доходит по-другому.
— Уникально, но ваша мама тоже играла под его руководством. Советовала, как себя лучше вести?
— Говорила, что нужно к нему прислушиваться, все впитывать, как губка. Что-то получилось, что-то нет. Мы же не роботы, в конце концов.
— Есть семейное соревнование, цель догнать маму по титулам? «Локомотив» может этому поспособствовать.
— Конечно, хотелось бы. У каждого спортсмена есть желание выиграть Олимпиаду. Конечно, хочется по титулам быть выше мамы, но кажется, что это уже невозможно. Прежде всего из-за возраста. Что-то я пропустила, где-то удача была не на моей стороне. Но сравняться с ней по титулам со сборной шанс есть, в плане Олимпиады. У меня впереди 2024 год все-таки...
— Впереди ли он, есть вопрос.
— Вот да. Но очень надеюсь, еще два года есть. Скрещиваем пальцы и ждем. По чемпионатам России — семь я уже не выиграю, не догоню. Хотя кто знает, как повернется жизнь?
— И ваше колено.
— Да, зависит от моего здоровья. Пока оно будет позволять, я буду играть.
Никак не думала, что Воронкова дисквалифицируют на два года
— Финал запомнился фразой тренера «Локомотива» Андрея Воронкова, которую признали оскорблением, и теперь он дисквалифицирован на два года. Как вы восприняли эту ситуацию?
— (Вздыхает.) Когда мне поступило предложение от «Локомотива», я хотела поработать с Андреем Геннадьевичем. Это был тоже один из стимулов перейти. То, что произошло в финале... Обидно, что так произошло. Жалко, что его на два года дисквалифицировали. Получается, я могу с ним так и не поработать (смеется). Были слухи, что снизят наказание на шесть месяцев, на год. Но я никак не думала, что его дисквалифицируют за это на два года. Меня как рок преследует будто.
— И разрешите я еще вам испорчу настроение. Российский волейбол изолирован сейчас от международного, вы только что упомянули Олимпиаду. Не было апатии, когда стало известно об отстранении российских клубов и сборной?
— Когда сказали, что не будет Лиги чемпионов, конечно, было обидно. «Уралочка» тоже играла в еврокубках. Когда ты играешь в своем чемпионате, ты знаешь соперников от А до Я. Конечно, никогда не знаешь, как Луна повернется, готовишься, но все же в Европе совершенно другой уровень игры. В Турции, Италии собраны лучшие, с ними реально интересно. Жалко, что этого теперь не будет. Может, все-таки ситуация наладится в следующем сезоне и нам разрешат играть. Верю в это.
— Здорово, что у нас еще есть верящие люди. Последнее: почему вы так редко даете интервью? Вы же классно говорите.
— А я вообще не люблю интервью давать. В «Локомотиве» еще не догадываются, как будут из меня клещами слова тащить. Там еще и петь придется, и сниматься, а когда я хожу в караоке, то мне кажется, что у меня микрофон выключают специально (смеется).
— Но как тогда волейбол поднимать?
— Знаете, мне тут недавно дали слово на встрече с губернатором — у меня сердце в пятки и обратно успело проделать путь раза три. И я подумала: лучше играть, чем говорить.
— Но говорите вы классно.
— Надеюсь, играю тоже ничего. И в «Локомотиве» продолжу в том же духе.
