Михаил Бутов: "Решение снять кандидатуру принял самостоятельно"
На субботней внеочередной отчетно-выборной конференции Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) новым президентом организации по всем параметрам должен был становиться Михаил Бутов. Человек, порядка 15 лет проработавший в отечественной легкой атлетике и не получивший за это время ни одно грубого нарекания. Он является директором международного турнира "Русская Зима", по сути, единственного крупного легкоатлетического старта, традиционно проходящего в нашей стране. Его же в августе иностранные коллеги избрали в Совет Международной федерации легкой атлетики (ИААФ).
После скандального отчета независимой комиссии Всемирного антидопингового агентства (ВАДА) работа по "разруливанию" ситуации в значительной степени строилась именно через него. На недавней пресс-конференции, посвященной второй части доклада ВАДА, глава независимой комиссии Ричард Паунд сказал, что Себастьян Коэ – лучший президент для ИААФ в данный момент. Очевидно, ровно тоже можно сказать и про Бутова относительно ВФЛА. Однако на выборах, в которых должен был уверенно побеждать, он снял свою кандидатуру. Почему?
– Да, есть какие-то душевные переживания, но иногда нужно прижимать и собственные порывы, – не стал скрывать генеральный секретарь ВФЛА. – Я люблю легкую атлетику, и действовать нужно именно в ее интересах. Жизнь вообще полна несправедливостей. А в данном случае сгущать краски не стоит. Все-таки решение снять кандидатуру я принял самостоятельно и вполне осознанно.
– Объясните еще раз для всех: почему?
– Наше тяжелое положение на данный момент ни для кого не является секретом. Приоритетом для всех сейчас является участие российских легкоатлетов на Олимпийских играх в Рио. Нужно исключить все возможные, пусть даже минимальные риски. А мое президентство стало бы именно таковым. Уверен, что никаких вопросов ко мне нет ни у ВАДА, ни у ИААФ. Но…
– Понимаю, о чем речь. Одной из рекомендаций комиссии ВАДА было полное обновление состава руководства ВФЛА. И хотя вы не были на этих постах, все же сотрудничали с тем же Валентином Балахничевым, которого подозревают в коррупции. И теоретически могли знать о его незаконной деятельности. Вот только тот же Коэ много лет был вице-президентом ИААФ, но все грехи международной федерации свесили на экс-президента Ламина Диака и его сына Папу Массата. Не проводили параллелей?
– Сейчас мы такой ситуации, что на нашу легкую атлетику должно светить солнце, не отбрасывающее никаких теней. Я уверен в себе и скрывать мне абсолютно нечего. Думаю, ВАДА и ИААФ считают также. Всегда готов ответить на любые вопросы. Другое дело, что так могут думать не все. И как только я начал получать подобные сигналы, принял соответствующее решение. На данном этапе нужно руководствоваться не только логикой, но и политическими соображениями.
– Вы называете себя менеджером. Есть ли смысл в вашем снятии с выборов в этой точки зрения?
– Есть место и прагматизму. А если меня изберут президентом, а потом наша команда не поедет на Олимпийские игры? Кому тогда будет нужна легкая атлетика? Ни партнерам, ни детям… Чего уж говорить о действующих спортсменах, многие из которых всю жизнь шли к этой цели. В последнее время я получал от них очень много звонков и сообщений в социальных сетях. Чувствую серьезную поддержку. И что я им скажу?
Нужно думать о будущем, а не только о настоящем. А сейчас, к счастью, мы слышим осторожные сигналы по поводу положительного разрешения всей этой ситуации. Смею надеяться, мы движемся в правильном направлении.
– Многие вопросы по поводу диалога с ВАДА и ИААФ все равно остаются на вас. Приход Дмитрия Шляхтина – нового для легкой атлетики человека – на пост президента ВФЛА может повлечь какие-то сложности?
– Не думаю. Все мы намерены гнуть линию по возвращению нашей команды на Олимпийские игры. А Дмитрия Шляхтина я знаю достаточно давно. Сотрудничал с ним еще в то время, когда он был начальником ЦСКА. Встречались мы по рабочим вопросам и в Самаре. У меня остались только приятные воспоминания. К тому же нельзя говорить, что Шляхтин чужд легкой атлетике. Он сам ею занимался. Так что, думаю, направление будет выдерживаться.
– На данный момент вы являетесь сотрудником ВФЛА?
– Да, я генеральный секретарь. Контракт лимитирован концом 2016 года. И у меня огромное количество повседневной рутинной работы. Так что без дела, поверьте, я сидеть не буду.
– Вашим позициям в ИААФ сейчас ничего не угрожает?
– У меня есть уверенность, что никаких проблем в этом плане не будет. 7 января я, как и все, принимал участие в выборах городов-кандидатов на проведение юниорского чемпионата мира и Кубка мира по ходьбе. А 10-11 марта у нас заседание Совета ИААФ. В общем, здесь ничего не изменилось, что уже подтверждалось официальными заявлениями.
– Один из ультимативных пунктов ИААФ гласит, что каждый из наших спортсменов для возвращения на международную арену должен обязательно сдать три внесоревновательных допинг-теста. Как сейчас с этим?
– Тяжело. Самый большой вопрос – финансовый. Известно ведь, что работа РУСАДА и Московской антидопинговой лаборатории приостановлены. То есть, требуется содействие зарубежных лабораторий. А это, скажу откровенно, очень дорогое удовольствие. Мы послали в ИААФ расширенный список спортсменов-кандидатов, которых нужно проверить. При этом подходили к выбору очень кропотливо, включили не всех. Однако даже нынешний состав, по всей видимости, придется сокращать. Все-таки наши финансовые возможности ограничены. Такой вот год. На следующей неделе мы должны окончательно разобраться с этим вопросом.
– На сайте ВФЛА вывешен список спортсменов, которым запрещено выступать на международных стартах. Любопытно, что среди них есть и Юлия Степанова…
– Почему-то многие думают, что мы ее туда включили. Но это ведь список ИААФ. И спортсменов туда вносила именно Международная федерация. Что до внутренних стартов, то Степанова может приехать на любой этап и спокойно выступать. Никаких проблем. Единственный момент – согласно правилам ее должен заявить один из регионов. Но это касается всех спортсменов.
– Вы сняли свою кандидатуру с выборов президента, чтобы минимизировать все риски по поводу участия нашей сборной в Олимпийских играх. Вам не кажется, что возобновление карьеры некоторых ходоков из Саранска в этом свете несколько противоречит общей линии, и может вызвать раздражение у ВАДА и ИААФ?
– Я могу лишь порекомендовать коллегам из Мордовии очень серьезно поразмыслить по этому поводу. Сейчас важно обдумывать любой шаг. При этом у спортсменов, конечно же, есть права, которые никто не отменял.
– У вас тоже были права…
– Да. Но спортсмены – это все-таки немного другое. Тут больше речь о тренерах и всех специалистах, работающих в сфере обслуживания. Я убежден, что нужно обезопасить себя настолько, насколько это возможно. Где-то даже подуть на воду.
– Какая сейчас вообще связь с ходоками из Саранска?
– Пока опосредованная. Но в ближайшее время нужно встречаться, говорить. Это, скорее, прерогатива нового президента. Но если у меня будет возможность – с удовольствием пообщаюсь, все обсудим. Я знаю немало коллег, работающих там, в чистоте и честности которых я уверен.
